Подняв глаза кверху, девушка ахнула. На небе сияли сотни, тысячи звезд. Крохотные яркие точки несказанной красоты. Джоселин еще ни разу не видела звезд и не представляла себе, каким величественным может быть небо. Она легла грудью на подоконник, не отрывая от неба очарованного взгляда. Представшая ее глазам картина завораживала своим неземным совершенством.
Какие еще неожиданности сулила ей эта ночь?
Рэнд спешился на холме неподалеку от замка и прислонился к старому дубу, в детстве служившему ему крепостью, убежищем и всем, что может понадобиться мальчишке. Дерево было таким же древним, как сам замок. Неизменное, незыблемое, вечное. Надежный якорь в его полной опасных приключений жизни, которая снова сделала неожиданный вираж.
Он смотрел на маленькую фигурку, вырисовывавшуюся в окне западного крыла замка, в его окне. Нет, в их окне. Эта мысль почему-то поразила его своей необычностью и вместе с тем правильностью. Рэнд прежде никогда не думал, что станет делить комнату с кем-то еще. Никогда всерьез не помышлял о браке. Прошло всего… да, три дня после их свадьбы. Они пролетели так стремительно, что у него не было времени осмыслить свои действия.
Разумеется, в промежутках между разговорами с Томасом, Найджелом и самой Джоселин он сознавал, что женился навсегда. Но дошла эта правда до глубины его сознания лишь сейчас.
Леди Бомон. Его жена. И это также казалось странным и одновременно правильным.
Как может мужчина добиться любви собственной жены? Сегодня этому положено неплохое начало. Он был уверен, что не любил еще ни разу в жизни. Такое не прошло бы незамеченным. Ему доставляло удовольствие общество многих дам, но любовь? Нет. В глубине сознания маячила надежда найти нечто подобное тому, что было между его родителями. Казалось, стоит подходящей женщине появиться на его пути, и любовь немедленно поразит его как гром среди ясного неба. Разумеется, эти смешные ожидания не оправдались. А теперь он уже был женатым мужчиной.
Рэнд понятия не имел, как завоевывают любовь женщины. Раньше он всегда избегал женщин, которые старались завоевать его.
«Часто желание идет рука об руку с любовью», – думал он.
Возможно, ответ именно в этом. Надо разбудить в ней желание, и Джоселин полюбит его. Но тогда все сводилось практически к тому же примитивному обольщению. Прежде у него не возникало с этим трудностей. Но он никогда не связывал себя с женщиной, если влечение между ними не было взаимным. Если игры, предваряющие сближение, не свидетельствовали об определенном опыте. Ни о каких обязательствах не шло речи, единственное, что имело значение, это «здесь» и «сейчас».