Мой кот боится меня потерять. Мы вместе ходим на кухню и обратно, смотрим телевизор. Мыться и писать в одиночку мне тоже запрещено. Он орёт на меня матом из-за двери.
Наверное, я в его глазах - потрясающая личность.
И ещё, этот кот против замены струн на гитаре. Он набегает откуда-то сбоку и хочет их съесть.
И каждый раз мне не хватает рук для обороны: струны, колки, гитара, кот – всё надо держать и крутить одновременно. Для борьбы с животным остаётся русский язык, мощное, но безвредное в целом оружие. Родная речь не разрушает котов и даже не отбрасывает. Они лишь немного приседают, но не сдаются.
Меж тем в раскрытое окно летят мои убедительные крики. И прохожие ошибочно принимают быт музыканта за скандал с убийством.
А вчера проснулся размалёванным. Ляле подарили косметичку. Сама-то Ляля прекрасная, а отец нуждался в доработке. Ляля весь боезапас извела. А я всё не мог проснуться. Мне было даже приятно.
Знаете, бывает так, спишь и думаешь, - вы все там хоть взорвитесь, ни за что не встану. И при этом тебя красят в оранжевый цвет.
Какое-то прекрасное время. Все разъехались. Варим с Лялькой макароны, гуляем в магазин, говорим о жизни птиц. И ничего удивительного, что однажды утром я проснулся счастливый и с оранжевым лицом.
У Александра Рубеновича квартира с видом на президентский дворец. А через двор окна Раймонда Паулса. По вечерам видно, как известный композитор ходит по кухне в ситцевых трусах. Александру Рубеновичу повезло с соседями, кругом интересные, приличные люди.
Композитор Паулс однажды делал ремонт. И вынес свои двери на улицу, постоять. Раймонд Вольдемарович думал, никто их не унесет. Ведь кругом приличные, интересные люди.
А Саша увидел двери композитора Паулса и пригласил их к себе. Ночью. И теперь хвастается, какие у него в дому породистые, с отличной родословной двери.
Этот поступок связан с широтой армянской души. Саша почёл за честь поставить себе двери известного человека.
Паулс пишет ноты от руки. После него ноты пахнут одеколоном и табаком. Запах не сильный, но ясно различимый.
И всякие музыкальные тётки их потом нюхают, в своих оркестрах. Этот секрет мне открыла пианистка местного театра. Она вытащила из шкафа ноты, и дала понюхать. И сама понюхала и сверкнула слезой счастья. Потом не сдержалась, ещё понюха, сказал «О Боже», - и спрятала назад в шкаф.
Паулс вообще очень смешной, любит анекдоты со словом жопа. У него жена русская. Он раньше был лабухом, сильно пил. Под заборами ночевал. Латыши когда пьют, насквозь русские становятся. В лужах спят, матерятся и разговаривают с луной.