На этом все мысли умерли, кроме одной: успеем или не успеем. В том, что майор Фрике в назначенное время пустит танки, сомнений не возникало. Они на него даже не смотрели. Только на танки, а пуще на танкистов — что они там делают. Подденут ком земли и, выбрасывая его, засекут боковым зрением стоящие черные фигуры — отлично! Но вот танкисты пропали из виду. На третьем броске Юрген сообразил, что не видны и танки. Это они уже по грудь закопались, да плюс куча выброшенной земли. Едва успокоился, как донесся шум заводимых моторов.
— Они будут греться минут десять! — крикнул Красавчик.
«Всего десять минут!» — пронеслось у Юргена в голове. Он заработал с удвоенной скоростью, повторяя вслух: «Ровнее! Делайте дно ровнее!» Ему казалось, что на неровном дне гусеницы танка переломают им все кости, а на ровном…
Додумать он не успел, потому что сквозь лязг приближающихся танков донеслась команда майора Фрике:
— Внимание! Ложись!
Они рухнули плашмя на землю вдоль рва, тесно прижавшись друг к другу. Каска Дица уперлась в плечо Юргену. «Диц молодец, каску успел надеть, а вот я забыл», — подумал он.
Глина, до которой они успели докопать, приятно холодила щеку. В ухо, прижатое к земле, вползали рокочущие, утробные звуки, так не похожие на резкий скрежет, царапающий барабанную перепонку в другом ухе. Юрген приоткрыл правый глаз, скосил его вверх. Взгляд уперся в гусеницу танку. На траках чернели комья земли, колыхались прилипшие свежие травинки. Вот одна травинка оторвалась и медленно полетела вниз, прямо на лицо Юргену. А за ней, настигая и опережая, ринулась вся железная махина.
— А-а-а! — закричал Юрген.
Ему показалось, что гусеница прошла всего в нескольких миллиметрах от его лица, лязгнула по каске Дица — и ушла вверх. Неподалеку кто-то надсадно кашлял, на него, наверно, пришелся выхлоп двигателя.
— Внимание! Встать! — донесся голос Фрике, и чуть позже: — Ну что, все живы?
В голосе майора звучала добродушная усмешка. До Юргена она дошла часа через два.
Диц внимательно разглядывал свою каску, ему тоже показалось, что гусеница задела ее, но никаких свежих царапин не обнаружил. Красавчик с Куртом Кнауфом отряхивались, на них, лежавших по краям, осыпались стенки рва. На верхних краях рва виднелись широкие, в локоть, вмятины глубиной в ладонь — следы от прошедшего танка.
— Средний танк, одно слово — «тройка», — донесся голос фон Клеффеля, — от него даже в такой ямке спрятаться можно. Конечно, если бы он крутанулся на месте, от нас бы мокрое место осталось, но будет танк с такой мелочовкой, как пехота, связываться!