— Я — Мадди, — сказала Маделайн и протянула руку девочке, но тут же ее отдернула. Рука девочки была такой холодной, что от прикосновения к ней было даже больно.
— Извини. — Девочка вытерла руки о платье. — Меня зовут Селин. Моя мама француженка.
— А у меня имя французское, но моя мама из Ковентри.
— Мадди не похоже на французское имя, — высокомерно заметила девочка.
Маделайн нахмурилась. Ей совсем не нравились девочки-всезнайки.
— Мадди — уменьшительное от Маделайн, а Маделайн французское имя.[47] Так моя мама говорит.
— Ладно, хорошо, пошли, Маделайн, чье имя французское.
Селин прошла мимо нее к настилу и направилась в сторону особняка. Маделайн поспешила следом, палец у нее на ноге начал тихонько пульсировать. Они подошли к боковым воротам, о которых говорила Селин. Селин замерла на месте и смотрела на ворота, словно они были из раскаленного железа.
— Давай, Мадди. Они сломаны. Ты их только толкни.
Маделайн потянулась к щеколде, которая свободно болталась в листве увивающего ограду плюща, толкнула ворота, и они легко распахнулись. Тропинка, идущая от ворот, утопала в тени можжевельника, но Селин, едва они оказалась за оградой, уверенно пошла вперед.
Путь до оранжереи оказался неблизким. Тропинка петляла между деревьями, аккуратными клумбами и ухоженными лужайками. Селин плавно двигалась через сад, казалось, ее фигура излучает лунный свет.
— Мы пришли.
— О! — вырвалось у Маделайн, ей показалось, что большое стеклянное здание выросло из земли, когда она моргнула, потому что до этого его там не было.
Двойные двери были открыты, слабые огоньки освещали пространство в центре оранжереи, где стояли стол и стулья. Селин подошла к столу и повернулась к Маделайн:
— Он здесь. Прячется. Позови его. Когда он придет, отправь его домой. А потом ты поможешь мне вернуться домой.
— Но Николас может помочь тебе лучше меня. Ему уже двенадцать лет!
— Нет, только ты одна, — настойчиво сказала Селин и уперла руки в бока.
Маделайн оглядела оранжерею. Пахло торфом, цветами и свежей зеленью. От центра оранжереи разбегались тропинки. Николасу бы здесь понравилось, подумала она. Да, он здесь.
— Ник! Ник, выходи! Тебя сильно накажут, если ты не выйдешь.
— Правильно, правильно. Зови громче. Я подожду снаружи, — сказала Селин и прошла мимо Маделайн.
— Николас Чарльз Беннет, выходи сейчас же! — подражая напористости Селин, крикнула Маделайн.
Маленькие огоньки несколько раз мигнули, и Ник вышел из-за растущей в кадке пальмы. Лицо у него было чумазое, волосы всклокочены, будто он только что встал с постели, а шорты все в темных пятнах от грязных пальцев. Он посмотрел на свои колени, и Маделайн заметила, что они ободраны. Смущается, подумала Маделайн, он ведь любит быть таким крутым.