— Ну вот, — удовлетворённо сказал старый слесарь. — Теперь он, по крайней мере, на месте будет. Я что-то ещё не слыхал, чтобы голуби домой пешком ходили...
Была весна — время года, когда каждый голубь ищет себе пару, чтобы заложить гнездо и вывести птенцов. Для почтового 145-го не было свободной птицы его породы. И я предложил ему в подруги маленькую красноплёкую* голубку.
_______________
* П л ё к и е — белые голуби с цветными «щитами» на крыльях.
Казалось, 145-й забыл о старом доме. Во всяком случае, он начал ухаживать за своей подругой, и та вскоре стала кланяться ему и принимать его ласки.
Через некоторое время красноплёкая голубка положила яйца, а спустя восемнадцать дней из них вылупились совсем махонькие птенчики.
Я торжествовал. Встречая дядю Сашу, я тащил его к гнезду, показывал ему подрастающих птенцов и говорил:
— А ну, покажи, как ты кричал на всю голубинку...
Ещё через некоторое время у старого голубя отросли маховые перья, он уже ходил по кругу*, и я стал выезжать за город и забрасывать почтаря из соседних сёл. Дядя Саша был посрамлён.
_______________
* Х о д и т ь п о к р у г у — держать правильный круг над домом, в котором находится голубятня.
Когда голубята немного подросли и оперились, я позвал младшую дочь и сказал ей:
— Как мы назовём их, дочка?
Леночка пропустила вопрос мимо ушей и спросила:
— А их надо манкой кормить или чем?
— Папа с мамой сами их накормят. Так как же мы их назовём, дочка?
Тогда Леночка спросила:
— А они — брат и сестричка?
— Брат и сестричка.
— Тогда пусть они будут Паша и Маша.
— Решено, — сказал я Леночке. — Теперь они — Паша и Маша.
Синий голубь терпеливо и заботливо выращивал свой выводок. Он много раз в день кормил малышей, очищал их от соломинок и всякой шелухи и вместе с красноплёкой голубкой оберегал детей от опасности.
Двадцать девятого июня голубята впервые стали самостоятельно клевать зерно, а тридцатого почтовый 145-й свечой поднялся в небо и, даже не сделав круга над домом, ушёл на восток — туда, где находилась его старая голубятня.
Тотчас на балконе у меня очутился дядя Саша. Ухмыляясь, он спросил:
— Показать тебе, как я кричал на всю голубинку?
Паша и Маша росли не по дням, а по часам.
Они унаследовали многие качества своих родителей. Перо у них было синевато-красное, клювы большие, с наростами у основания, ноги голые. Фигурами они пошли в отца: стройные, высокие, широкогрудые.
Шестнадцатого июля голубка-мать подняла детей в первый полёт. Они смешно растопыривали крылья, пытаясь планировать. Садясь на крышу, допускали ошибки: пролетали намеченное для посадки место; прежде чем опуститься на голубятню, долго сидели на крыше и мотали головами.