Знали об этом и первые психиатры, психотерапевты и психологи начала XX века, которые частично брали на себя роль шаманов и гуру. Именно так охотно и даже кичливо именовал себя Зигмунд Фрейд, родоначальник современного психоанализа. Его отношение к верующим ничем не отличалось от его отношения к психически больным. Фрейд говорил, что религия — это «всеобщий навязчивый невроз человечества». Люди предпочитают болеть распространенным социальным неврозом под названием «религия», чем страдать по причине собственного невроза. Главным образом потому, что первый — ненастоящий, а значит — неопасный. Он сам когда-то написал, что «религия — это мираж, а силу свою она черпает из готовности приспособиться под наши инстинктивные, направляемые желанием рефлексы». Фрейд не скрывал своего желания заменить религию психоанализом, так же как в свое время религия заняла место магии. Смотришь иногда на некоторых психотерапевтов и думаешь, что они разделяют желание Фрейда…
Вернемся, однако, от истории к современности и гену бога. То, что заметил Хамер и его команда во время изучения отобранных девяти генов, можно смело назвать «счастливой случайностью». Без малейших колебаний удалось констатировать, что ген, известный как VMAT2 (надеюсь, что когда-нибудь гены назовут так, чтобы нормальный человек мог по названию определить, о чем речь) и отвечающий за транспортировку моноаминов, у лиц с самым высоким результатом в тесте Клонингера (то есть у самых религиозных) иной, чем у получивших в этом тесте наименьшее количество баллов (таких, например, как я). Различие в этом гене состоит в замене одного принципиального основания (как Вам известно, их всего четыре: Аденин, Гуанин, Цитозин и Тимин, и отсюда карта генома — это цепочка из примерно трех с половиной миллиардов букв АТГАЦАГГ… и т. д.): у «религиозных» в одном месте гена VMAT2 вместо аденина (А) был цитозин (Ц). Согласитесь, что изменение небольшое. Если принять во внимание, что геном человека содержит примерно три с половиной миллиарда оснований А, Ц, Т и Г. Что ж, три с половиной миллиарда — цифра большая. Если представить себе одно основание длиной в один миллиметр и выстроить все их вплотную одно за другим, то геном человека растянулся бы, как река Дунай. А это очень длинная река…
Тут же возникает вопрос, кто здесь мутант. Получает ли ребенок с цитозином в одной точке VMAT2 по сравнению с ребенком, у которого в этой точке аденин, большие шансы стать папой римским? Достаточно ли методами молекулярной инженерии заменить А на Ц для того, чтобы обнаженная девушки с разворота «Плейбоя» сразу облачилась в монашеское одеяние, почувствовала религиозное призвание и решила уйти в монастырь? Я понимаю, что я провокационно заостряю и упрощаю проблему. Даже Хамер не думает, что только один ген может предопределить чью-то религиозность. Догмат «священной триады»: «один ген — один белок — одна жизненная функция», в последние годы был решительно опровергнут самими генетиками и молекулярными биологами. Чаще всего иа ход жизненных процессов оказывает влияние множество генов. А на нечто столь сложное, как вера в Бога, могут оказывать влияние сотни или даже тысячи генов. Тем не менее, говорит Хамер, открытая им связь между геном транспортировки моноаминов и верой не подлежит сомнению, то есть если у верующих и существует некий доминирующий ген, то это VMAT2.