— Извините, господин фельдфебель! Готов искупить кровью.
— Искупите, — сказал Юрген. С языка сорвалось. Прикусил, да уж поздно было.
Они стояли на дворе втроем, Юрген, Красавчик и Брейтгаупт, и ждали подполковника Фрике и его приказов. И вдруг во двор ввалился Штейнхауэр. Он вел перед собой двух поляков в конфедератках с застегнутыми под подбородками ремешками, военных брюках и гражданских пиджаках. Руки у обоих были связаны за спиной. Увидев товарищей, Штейнхауэр ткнул по очереди поляков прикладом в спину, свалив их с ног у стены, и подошел к ним. Он старался изобразить радость от встречи с ними, но у него это плохо получалось.
— А вот и вы, — сказал он безжизненным голосом безмерно уставшего человека.
— А вы еще здесь! — воскликнул Юрген.
— Ты хочешь сказать: на земле. Сам удивляюсь. В бригаде — две с половиной тысячи потерь.
— Да вас всего меньше тысячи было.
— А теперь меньше пятисот. И из этих пятисот большая часть новичков. Из пополнения.
— Пять из шести, — прикинул Юрген.
— Да, я один из шести. Вот и удивляюсь.
— Мы думали, вы тут давно управились.
— Мы с одним Старым городом все никак управиться не можем. Помнишь Старый город? Мы его еще при вас штурмовать начинали. Два на два километра, полчаса неспешной прогулки пешком. Мы их шли две недели! — взорвался он. — Туда вбили несколько тысяч тонн бомб и снарядов, их обстреливали из небельверферов,[30] их гвоздили из мортиры, мы сожгли все запасы горючего для огнеметов, там не осталось камня на камне, но все равно из-за каждого лежащего камня в нас стреляли. И вот когда мы их наконец добили, они вдруг появились вновь, у нас в тылу, они захватили плацдарм на берегу Вислы и теперь ждут там десанта русских. Они теперь ждут десанта русских! — вдруг истерически расхохотался он.
— На берегу должны были стоять мы, — сказал Юрген, несколько обескураженный.
— Вот когда выбьете, тогда и встанете.
— А как тут вообще, в других районах? — спросил Юрген, чтобы немного сменить тему.
— Черт его знает! Старик разругался со всем местным начальством. Он признает над собой только одно начальство — рейхсфюрера. А тут лезут всякие! Начальник штаба Баха-Зелевски СС-штандартенфюрер Гольц сунулся с указаниями, как проводить одну операцию. Ну, Старик ему и ответил. Взял пулемет, поехал к штабу и врезал по окнам. Бах-Зелевски попробовал ему за это попенять, так Старик сказал ему, что если этот Гольц еще раз сунется, то он его просто убьет. Тут еще СС-группенфюрер Рейнефарт возомнил себя нашим начальником. Старик вызвал его на дуэль. Тот больше у нас и не появлялся. Ни мы к ним, ни они к нам. Ни черта не знаем!