— Посидишь, Геша, связанным, чтобы мы могли уехать подальше, иначе ты своих хлопцев назовешь, они нас быстренько в винегрет настругают… Так что будь покладистым…
Артем с силой толкнул его в комнату, но Евгений Борисович не хотел идти. Тогда Артем произвел несильный, но чувствительный удар в печень, отчего у Евгения Борисовича перехватило дыхание, он согнулся, и у него упали на пол очки. Андрей поднял их и пошел вслед за Артемом, который толкнул Евгения Борисовича на тахту у окна и ловко, пока тот не очухался, той же длинной веревкой связал ему ноги. Таким образом, Евгений Борисович остался лежать на тахте «рыбкой», с ногами, притянутыми к рукам.
— Ну вот. Теперь полежи так, Геша, пока мы убраться успеем. А завтра домработница придет, она тебя освободит.
Артем презрительно посмотрел на лежавшего. Подошел Андрей и зачем-то надел на него очки; надевая их, Андрей вновь увидел его голубые, запавшие холодные, как у бультерьера, глаза.
— Послушайте, послушайте, не оставляйте меня так, слышите!.. Не оставляйте…
Ужас и паника звучали в голосе человека с заячьей губой. Он извивался на тахте, стараясь порвать, развязать веревки, и был похож на мерзкое насекомое.
— Все, полежи, Геша.
Артем несильно хлопнул его по затылку.
— Нет, вы не можете меня оставить… Ведь они не кормлены. Мои собачки не кормлены! Вы бесчеловечны…
«Боже мой, совсем свихнулся на своих собаках, коли в такую минуту думает о них больше, чем о себе…» — пронеслось в голосе Андрея.
Они двинулись к двери.
— Нет! Не оставляйте меня с ними!! — вдруг донесся до них дикий и какой-то истерический голос Евгения Борисовича.
— Слышите! Не оставляйте!!
Перед тем как выйти из комнаты, Андрей обернулся. Евгений Борисович лежал, прогнувшись, как гимнаст, и, вытянув шею, смотрел им вслед. Две собачки — братик и сестричка — кувыркались на полу, получая свои собачьи радости.
— Не оставляйте!! — когда они уже вышли в прихожую, донесся до них голос из комнаты, уже не истерический, а плачущий и умоляющий. — Не оставляйте…
Андрей с Артемом вышли на лестницу, захлопнули за собой дверь.
— Странный он, — сказал Артем. — То собачки, собачки, целует их в морды паршивые, а то не хочет с ними оставаться.
— Да, странный, — подтвердил Андрей, спускаясь за ним по лестнице.