– Сергей, – ответил я.
Разговаривать с будущим соседом желания не было. Час, проведенный в молчании, ничуть не утомил меня.
– А я Кед, – здоровяк протянул руку, я нехотя пожал ее. – А чего тебя сюда?
– Да так. Проколы в деле…
– Гы… Так у всех проколы. Я вот трех человек убил!
Я мысленно присвистнул. Есть у нас в стране еще и такие элементы? Людей убивают? Да еще сразу троих! Хотя, чего я хотел, собственно? На острове еще и не таких повидаю…
Кед одновременно заинтересовал и напугал меня.
– Как тебя так угораздило-то? – чтобы скрыть страх, нагловато спросил я.
– Козлы. К моей девушке лезли, – бугай замолчал и уставился в окно. Я не стал продолжать тему.
– Хватит базарить, вашу налево! – Надзиратель обратил внимание на наш разговор. – Долетим – наговоритесь!
Я, не желая, чтобы мой нос снова кантовали, откинулся на сиденье и закрыл глаза. Кед, вероятно, вообще не прореагировал на слова надсмотрщика. Рядом с моим новым знакомым охранник выглядел ребенком.
А на меня снова нахлынули невеселые мысли.
Ни за что бы не поверил еще год или два назад, что окажусь в тюрьме. Когда мамы не стало, когда меня не приняли в техникум, я думал, что это конец, – и вот на тебе!
– Не спать, я сказал! – снова орет надсмотрщик.
– Пошел ты, – процедил я. Он сделал вид, что не услышал.
Какая ему разница, сплю я или нет? Чем это ему мешает?
За окном все так же безразлично пульсировал океан, клубилась облачная вата и плясали в воздушных потоках едва различимые чайки. Скоро берег.
На горизонте действительно появилась темная полоса. Она росла, дополнялась деталями. Стали видны кряжистые горы, неровный обрывистый берег, кроны деревьев на опушке леса.
Между тем небо начало темнеть. Вскоре появились крупные звезды. В море всегда так – ночь наступает быстро. Еще несколько минут назад очертания предметов были четкими – и вдруг понимаешь, что уже не можешь различить ничего.
Транспорт заложил лихой вираж. Мы чуть не попадали с жестких сидений – пилоту явно было наплевать на тех, кого он везет. Пару секунд спустя наш летательный аппарат ухнул вниз, прошел по наклонной еще несколько мгновений – и снова ухнул.
Включились гравикомпенсаторы, машину ласково приняла причальная станция острова.
Внезапно я понял, что напомнило мне это приземление в полутьме. Почти так же отец Наташи высаживался на Полушку. В тот последний раз, когда мы видели его.
Солдаты стали выталкивать заключенных наружу. А мне снова вспомнилась Наташа. Дура. Слава богу, что никогда больше с ней не встречусь…
Спрыгнув на потрескавшийся бетон стартовой площадки, я слегка подвернул ногу. Увидев, что со мной не все в порядке, Кед присел рядом.