— Убили вчера. Сегодня еще нет. Ждем.
— Долго еще?
— Не знаю. Как повезет. Может, десять минут, а может и пару часов ждать придется.
— Скорей бы, у меня перерыв заканчивается...
Продавцы прохладительных напитков быстро ориентируются в обстановке. Цена пива и колы вырастает вдвое. Разносчики снуют в густеющей толпе, едва протискиваясь к фургонам своих магазинов.
— Офицер, я Марта Тревис, Новости Восьмого канала. Что происходит?
— Я узнал вас, Марта. Помните, я давал вам интервью примерно полгода назад? — улыбается лейтенант полиции. — Тогда еще перестреляли банду подростков в пригороде.
— А, конечно, лейтенант. Вас не узнать. Так изменились, — ненатурально улыбается ведущая.
— Просто меня повысили. Тогда я был сержантом, — поясняет польщенный полицейский.
— Поздравляю. Вы это заслужили. Что тут у вас происходит?
— Пока ничего. Прошла серия покушений на баронессу Радецки и ее друга капитана Уэллса.
— Там еще погиб спецназ полиции?
— Точно. Сейчас охранная фирма эвакуирует их из отеля. Мы держим оцепление.
— И куда их повезут?
— Точно не знаю. Говорят — на конспиративную квартиру. У кого-то большой зуб на этих господ.
— На конспиративную квартиру? Как интересно! А в чем их повезут?
— Вот в этом броневике.
— Спасибо вам, лейтенант. Надеюсь, как-нибудь пообедаем вместе...
— Я с удовольствием, Марта, — говорит, улыбаясь, лейтенант, но ведущей уже и след простыл. Проталкиваясь назад, к фургону, она скороговоркой бормочет в микрофон-родинку:
— Серж, Генрих, по местам. Собирайте железки. Вызывайте вертолет, срочно. Снимаем эвакуацию Радецки с погоней и перестрелками.
— Ого! В момент сделаем, Марта!
Толпа подается вперед. Полицейские в оцеплении натужно кряхтят, отражая натиск. Тут и там над головами взмывают камеры-жуки, но, не пролетев и пары метров, бессильно валятся под ноги вытягивающих шеи людей — аппаратура не выдерживает помех, что создают системы электронного противодействия СБ.
— Идут, идут!
— Где!
— Вон там, на лестнице!
— Кто это?
— Кого-то арестовали?
— Воробей-два — Соколу, наблюдаю объекты Один, Два, все спокойно.
— Воробей-один, объекты вижу, все в норме.
— Луч — Соколу. Объекты спустились с лестницы. Все в норме.
Идти в плотном окружении людей в броне очень неудобно. Нас так стискивают, что ног не видно. Я то и дело спотыкаюсь на неровностях брусчатки. Мишель и того хуже. В своих шпильках она ковыляет беспомощно, иногда просто виснет на моей руке. Нас практически волокут вперед, подталкивают сзади, не давая осмотреться. Я уже вижу броневик с распахнутыми кормовыми люками — до него каких-то двадцать метров. И тут невыносимое напряжение, сжимавшее мои внутренности, прорывается наружу. Я просто печенками чуял, что эта прогулка добром не кончится.