Тут Петро прервался, чтобы глотнуть пива из высокой бутылки.
— Безалкогольное, — пояснил он. — На борту сухой закон.
Чем вызвал недовольное перешептывание в рядах.
— Наша с вами задача, — продолжил Крамер, — проста и тривиальна. Мы должны распылять в атмосфере аэрозоли с бактериальной культурой, перерабатывающей и разлагающей метан. Это во-первых. Во-вторых, засеивать похожей по свойствам культурой поверхность океана. Но уже на более низких высотах. В-третьих, с низких высот сеять на мелководьях растворы, содержащие микроскопические личинки специально выведенных кораллов. Они поглощают углекислоту и растут с поразительной скоростью, образуя так необходимые нам новые участки суши.
Петро помолчал, вновь прикладываясь к бутылке.
— А в-четвертых? — громко спросил из зала Герб, когда стало ясно, что это еще не все.
— В-четвертых, на остатках суши живут аборигены, — тихо сказал Крамер. — Хотя Земля номинально в составе Земной Империи, местные ничего об этом не знают. Они изолированы от внешнего мира. И считают наше вмешательство агрессией. Кроме того, та дрянь, что мы в атмосфере распыляем, в качестве побочного эффекта вызывает черные дожди из сажи. Теоретически они не приносят особого вреда, но согласитесь, приятного мало, когда на тебя днем и ночью сажа сыплется. И еще. Их заводы и другие промышленные объекты продолжают выбросы в атмосферу загрязняющих веществ. Руководство корпорации сочло это крайне недопустимой порчей имперского имущества. Мы выдвинули аборигенам ультиматум — в течение полугода прекратить загрязнение атмосферы. И теперь периодически проводим рейды по уничтожению тех структур, что продолжают работать. Они не остановили работу ни одного объекта.
— Так может, им без них крышка? — спросил Борислав.
— Может быть, — спокойно согласился Крамер. — Но мы приказы не обсуждаем.
— Они и кусаются, поди? — поинтересовался Дыня.
— Бывает. Но в целом уровень их техники существенно уступает нашему. Так что особо опасаться нечего. Риск присутствует, но в пределах нормы.
Эта его «норма» мне отчего-то не по нраву пришлась. Я сразу понял, что Петро не договаривает. И очень сильно не договаривает. И все это поняли. Потому что затылки чесать стали. А Герб даже вслух сказал: «Вот гадство-то».
Тут ребята остальные стали спрашивать, на чем мы летаем. А Петро ответил, что в основном на А57 нескольких модификаций. На тех самых примитивных «Москито» первых выпусков.
— А истребители прикрытия? — спросил кто-то.
— У нас их нет. Они тут не нужны.
— Да? А как же аборигены? Неужто у них нет перехватчиков?