— Саш… Ты на меня обиделся? Ну, Саша, извини, пожалуйста. Просто… Меня мать задолбала своими поучениями на эту тему. И не только она. Был у меня один парень, я его любила, а потом я ему возьми и скажи, что он у меня не первый… И всё, вот и вся любовь. Всё вроде бы ничего, просто замечательно, и всё у нас наладилось, всё было. Месяца два после этого встречались, а он мне потом и заявил, что ничего серьезного у нас не будет. Мол, он мне не сможет доверять и всё такое. Вот ведь гад попался! Сказал бы сразу, так нет, как «телка» я его устраиваю, а в жены обязательно ангелочка подавай!
Свечение вокруг головы опять полыхнуло алым. Она еще что-то говорила, но Александр уже не различал отдельных слов. Он вдруг поймал себя на том, что разглядывет ее только верхним зрением. И при этом любуется переменой цветов. Чуть позже понял почему. Не из-за тонких оттенков или неожиданных переходов, просто каждый цвет в точности соответствовал тому, что и как говорила Ирина.
Не врала она, вот в чем суть. Ни ему, ни себе, скорее всего. Просто говорила то, что думает, и так, как чувствует. Редкая среди людей прямота. Среди Древних, впрочем, тоже, прав был лесник из Рябиновки. Только у Древнего Народа все чувства в таких случаях скрывает серый колпак маскировки, а Ирка прятать чувства просто не умеет. М-да… У Алены ей бы поучиться. Хотя не надо. Пусть лучше со своей прямотой пять раз «влипнет», чем однажды и навсегда научится лицемерить. И так чудо природы, что до таких лет дожила и не освоила это искусство. А может, просто еще не «повзрослела» окончательно. К счастью.
— Ладно, Иришка, мир. Как, будем считать, что все правы и виноваты оба? Проехали?
— Проехали! — радостно согласилась она.
— Чаем хоть напоишь? А то я действительно подмерз малость.
— Конечно, напою! Пошли! — Она опять задергала ручку. Обернулась, жалобно позвала: — Са-аш! Она опять не открывается!
— Не хочет он тебя выпускать. Может, поедем к нам с Натанычем, Новый год отметим?
— Не могу я сейчас, концерт, потом еще тридцатого дела… У тебя вроде бы тоже?
— Пока не знаю, но как раз на время вашего концерта встреча назначена. После нее выяснится. Сиди, не ломай машину, я сейчас!
Александр открыл свою дверцу, выпрыгнул, обошел «уазик». Выпустил Ирину, распахнув дверцу жестом швейцара какого-нибудь «Хилтона»:
— Пр-рошу вас, мадемуазель!
— Благодарю вас! — Она очень изящно выпорхнула. Тоже уметь надо, кстати, не из лимузина. Русские вездеходы к изяществу не располагают.
— Подожди, я сейчас тут кое-что налажу…
Александр скрутил вместе два проводка под сиденьем, перешел к месту водителя и нащупал под пультом выключатель. Щелкнул — на приборной панели замигала и погасла лампочка контроля «поворотника». Порядок. Иваныч зря беспокоился — эту машину так просто не угонишь. Егеря, конечно, народ лесной, но не глупый же.