Анжела долго молчала. Потом опустилась на корточки и заглянула ей в лицо.
– Лили, – сказала она, – с тобой все в порядке?
Лилен хихикнула.
– Что значит – умерли?
– А что это еще может значить?
– Оба?
Лилен молчала.
– Одновременно?
– Откуда я знаю…
В дверном проеме обнаружился Майк.
– Местра Мариненко, – бодро начал он, и Анжела приложила палец к губам.
– Местра Анжела, – шепнула она. – Потише.
– Не трогайте ее, – с профессиональными интонациями посоветовал Майк. – Шок.
Анжела смерила его тяжелым взглядом. Они вместе прошли в залу, и Майк тихо, скоро отвечал на ее вопросы. Голоса сливались в неровный гул. Лилен сомкнула веки. Во рту было сухо и вязко. Что-то дрожало в животе, и сердце болело…
– Лилен… Лилен! – Анжела грубо трясла ее, ухватив за плечи, – да очнись же! Вставай. Пойдем на кухню, я сделаю что-нибудь поесть, кофе, чаю сладкого… В доме есть шоколад? Майкл, помнишь, где мой дом? Иди смело, дверь не заперта, найди в столовой коробку конфет!
– Зачем? – тупо сказала Лилен.
– Ты должна прийти в себя, – отозвалась Анжела уже из коридора. – Прямо сейчас.
– Зачем?
– Понимаешь, – спокойно сказала ксенолог терранского питомника, – нужно поговорить с Малышом. Для начала. А кроме тебя это теперь сделать некому.
Лилен сидела, вяло жуя. Вкуса у еды не было, и проталкивалась в горло она с усилием, как картонная. Майк сидел напротив, смотрел блестящими глазами, часто моргал и с явным усилием думал, что сказать. Не находил.
Анжела стояла у дверей кухни, словно отгораживая собой то, что было вне этих четырех стен. Руки скрещены на груди, взгляд сух и сумрачен.
Они двое были живые. Жизнью веяло, точно ветерком в прогорклой, застоявшейся духоте, и Лилен чувствовала, как приходит в себя. Этого не хотелось. Так скоро. Нечестно. Она еще не оплакала, не отстрадала…
– Для начала, – вдруг сказала она, заставив Майка вздрогнуть, а Анжелу – податься вперед. – А что потом?
– Потом ты посмотришь на маму, папу и мамин биопластик и попробуешь что-нибудь почувствовать, – деревянным голосом ответила ксенолог.
– Я не могу.
– Почему.
– Потому.
– Ты должна. Ты сможешь найти то, чего не найдет никакая полиция.
– Отстаньте от меня все.
– Возьми себя в руки.
– Не хочу.
Анжела шагнула вперед и дала ей пощечину.
– Ну да, – совершенно равнодушно сказала Лилен. Помолчала и добавила, – Пусть Нитокрис ищет. Я переведу.
…она шагала в полосе прибоя. Волны, набегая одна за одной, сглаживали ее следы. Старейшая самка терранского питомника, Великая Мать, высидевшая и вскормившая сотни единиц вооружения, отзывалась на мольбу приемной дочери. Без торопливости, ибо у нее были другие срочные дела; но теперь Мать покончила с ними и шла на жалобный зов, к жилищам маленьких, мягкокожих думающих существ.