– О чем же ты беспокоишься? Пусть Айваз с Порожняком разбирается.
– Да Порожняк на неделе пропал, ни слуху ни духу. А после этого его братву покромсали.
– Айваз ответил, думаешь?
– Устал я думать. Дам задание ребятам из «Витязя» разузнать, куда мог запропасть Саша Порожняк. А то что-то медленно милиция раскручивает дело с обменником. Спасибо за гостеприимство! Уезжаю домой, Артур. Спроси у Бори Туза, сможет ли он перевести деньги Георгию.
– Хорошо, я поговорю с ним. У тебя, значит, с банком настолько серьезно?
– Кинелев всех на уши поставил – ментов, налоговиков. Надо срочно встретиться с прокурором и поставить этих уродов на место. Надеюсь, что все это быстро закончится, но лучше, если Боря подстрахует.
– Не беспокойся, решим вопрос. Если не с Борей, то с Гурамом или Валерой.
Панфилов допил чай, распрощался с Артуром и вышел из квартиры. Садясь за руль «Кадиллака», он пребывал в мрачном настроении. Машина, словно живое существо, почувствовала душевное состояние хозяина и на поворот ключа в замке зажигания ответила унылым тарахтением стартера.
«Твою мать… – ругнулся про себя Панфилов. – И ты туда же. Аккумулятор сел, что ли?» Он выключил зажигание, подождал немного и еще раз повернул ключ. Автомобиль ответил недовольным урчанием.
Жиган нервно засмеялся.
«Ладно, родимый, извини. Знаю, ты не любишь, когда я злюсь. Все нормально, все на мази». После того как Панфилов принес мысленные извинения, машина завелась. Ровное урчание двигателя вселило спокойствие в сердце Константина. «Кадиллак» напомнил ему, что никогда не нужно терять самообладание, никогда…
Он успел отъехать двести метров от дома Артура, когда из проулка между домами наперерез «Кадиллаку» вылетел мотоциклист – в черной кожаной куртке-косухе, черных джинсах и высоких шнурованных ботинках. Его голову закрывал шлем с нарисованной на нем оскаленной пастью тигра. Мотоциклист мчался так быстро, что Панфилов едва успел затормозить, чтобы не сбить лихача на «Ямахе».
Заскрипели тормозные колодки, заднюю часть «Кадиллака» повело вправо, передние колеса глухо ударились о невысокий каменный бордюр. Двигатель угрожающе урчал.
Константин высунулся в полуоткрытое окно и, давая волю чувствам, заорал:
– Ты куда прешь?
Вместо того чтобы извиниться, мотоциклист резким движением руки расстегнул кожаную куртку и выдернул оттуда пистолет с глушителем.
Дальше Панфилов действовал инстинктивно.
Резко переключив рычаг коробки передач в положение «задний ход», он отпустил педаль тормоза и нажал на акселератор.
Взревел мотор. «Кадиллак», чуть присев, рванул назад.