Проходили дни. Они летали, упражнялись, экспериментировали и постепенно их группа, пополненная новичками, снова становилась грозной боевой единицей.
«Итак, господа», сказал как-то майор, «Главными нашими противниками по-прежнему остаются четырёхмоторные бомбардировщики. В Лехфельде находится военная база. Я разработал с их командованием один план, который нам предстоит претворить в жизнь. Не-111 будут лететь сомкнутым строем, как Боинги, изображая для нас цель. Что касается наших атак- будем отрабатывать атаки сзади, снизу, сверху, сбоку и прежде всего спереди. За лобовой атакой- будущее! Им придётся смотреть прямо в наши стволы, когда мы будем атаковать группами. И им придётся нарушать свой строй. У них спереди только два пулемёта, а мы будем атаковать швармами по 4 машины, пикируя все вместе на скорости 650 км/ч. Тогда против двух стволов головного бомбера будет 12 наших. Мы будем всегда атаковать в строю «клином». Головной Боинг будет слабо прикрыт огнём с других машин. Головная машина — это «pathfinder», проводник, который ведёт остальных к цели. Когда он будет сбит, остальные бомберы не будут знать, куда бросать свой груз. Итак, ещё раз: лобовая атака- наше с вами будущее!»
И они учились и отрабатывали, кружась над Мюнхеном со своими швармами. И вот наконец пришло время серьёзного экзамена. Группа немецких бомбардировщиков вылетела в составе 30 машин. Две группы истребителей, по 40 машин в каждой, отрабатывала разные виды атак. Хенн летел со своим швармом в самом конце строя стодевятых, круживших над Хейнкелями. Четвёрка из второй группы как раз пошла в атаку. В пикировании шварм несколько нарушил строй. Самолёты вися, как бусины на нитке, и довольно близко подойдя друг к другу, понеслись к головной машине бомберов, сближаясь на встречных курсах. Первый пилот проскочил вплотную над строем Хейнкелей. Второй и третий так же повторили его манёвр. Четвёртый пилот слишком приблизился к идущей впереди машине. На общей скорости около 1000 км/ч он лоб-в-лоб врезался в ведущего строя бомберов.
Хенн увидел вспышку, взметнувшийся и сразу же погасший ярко-красный огненный шар, облако иссиня-чёрного дыма, а потом вниз посыпались обломки. Это было всё, что осталось от 109 и Не 111. От истребителя так и не нашли ни одного кусочка, который можно было бы опознать, а от Хейнкеля остались лишь обломки хвостового оперения. От пяти человек, летевших в этих машинах, не осталось ничего.
Когда группа приземлилась, «старик» сказал:
«Что ж, вы все видели, как это надо делать, и как это делать нельзя. Могу только ещё раз повторить вам: заходим широким разворотом издали, долго сближаемся, резко доворачиваем, чтоб оказаться точно на встречных курсах, и затем обязательно смываемся вправо-вверх, иначе получится, как сегодня…»