– Пища знатная! Где ты ее добыла?
Рейчел улыбнулась:
– Ничего особенного.
– В жизни не ел тушеного мяса вкуснее.
– Заведение так называется: «Ничего особенного». В смысле ресторан как ресторан.
– А, понятно.
– Это недалеко от Беверли-Хиллз, рядом с моим домом. Там есть длинная барная стойка, за которой можно есть. После того как я переехала в те края, стала часто там обедать в одиночку. Сьюзен и Прич всегда заботятся обо мне. Разрешают брать еду навынос, а у них это вообще-то не принято.
– Это повара?
– Шеф-повара. Сьюзен еще и владелица ресторана. Мне нравится сидеть там за стойкой и наблюдать, как посетители входят, как обводят глазами зал, стараясь понять, кто есть кто. Там, кстати, бывает много знаменитостей. За ними наблюдать интереснее всего.
– Кто-то сказал однажды, что если ты достаточно долго вертишься вокруг убийств, то должен неизбежно узнать город. Может, то же самое, когда сидишь за барной стойкой в ресторане?
– И к тому же легче осуществимо. Гарри, ты стараешься сменить тему или все-таки расскажешь мне об исповеди Рейнарда Уэйтса?
– Я к этому подбираюсь. Думал только, что мы сначала покончим с обедом.
– Все настолько плохо?
– Не в этом дело. Мне просто требуется передышка.
Рейчел понимающе кивнула и подлила вина в бокалы.
– Мне нравится музыка. Кто это играет?
Босх лишь покачал головой:
– Я называю это чудом из коробки. Джон Колтрейн и Телониус Монк, в «Карнеги-холле». Запись 1957 года, пленка почти пятьдесят лет пролежала в архивах в немаркированной коробке. Просто кто-то сунул ее туда и забыл. Потом какой-то человек из библиотеки конгресса просматривал коробки с записями выступлений и выяснил, что у них там хранится. Наконец в прошлом году ее выпустили.
– Приятная музыка.
– Это просто чудо, особенно как подумаешь, сколько времени она там провалялась. Потребовался особый человек, чтобы откопать ее. Чтобы все остальные узнали.
Босх заметил, что на тарелке остался последний кусок.
– А чем бы ты сегодня обедал, если б я не позвонила? – спросила Рейчел.
Босх пожал плечами и стал рассказывать о признании Рейнарда Уэйтса.
– Этот человек лжет, – заключила Рейчел.
– Насчет имени? Мы это учли.
– Нет, о своем плане. Точнее, о его отсутствии. Он говорит, что просто увидел девушку в «Мейфэре», последовал за ней и похитил. Как бы не так! Я на это не покупаюсь. Вся затея не воспринимается как сиюминутный порыв. У него имелся определенный план – не важно, рассказывает он вам о нем или нет.
Босх кивнул:
– Надеюсь, завтра мы узнаем больше.
– Жаль, что мне нельзя там находиться.
– Я не могу перевести это дело в разряд федеральных. Кроме того, ты тоже теперь решаешь иные задачи. Твои же собственные сотрудники не позволят тебе участвовать, даже если бы тебя и пригласили.