— Тут говорится, — он постучал пальцами по документам, — что вы с князем Василием задумали скинуть царя-батюшку с трона. Это измена, князь.
Лицо Анастасия окаменело.
— Я не изменник! — выдохнул он.
Борис выгнул брови.
— Странно, а донесения свидетельствуют об обратном. Надеюсь, сейчас мы выясним, где правда, где ложь. Посмотрим, что ты вершил в последние годы? — Он выдернул из груды бумаг два листка. — Вот донесения нарочных, каких ты отправлял в Курск, к Юрию Костроме, и далее в Польшу. Он ведь твой сродник. Незаконнорожденный, правда, но тем не менее двоюродный брат.
— Троюродный, — уточнил Анастасий.
— Пусть, — улыбнулся Борис. — Однако рука руку моет. — Он взял другую бумагу. — А тут, например, один человек, служащий в польской миссии, утверждает, что ты дважды посещал отца Войцеха Ковновского, суля ему золотые горы за дружбу с семейством Шуйских. Это что — тоже ложь?
— Это напраслина, — сказал без особой твердости в голосе Анастасий.
— Разве? — Борис ухватился за другой документ и опечаленно покачал головой. — Хотелось бы мне так думать, Анастасий Сергеевич, но, видишь ли, эту напраслину подтверждает еще кое-кто.
— Ну так что ж? — Анастасий оправился от неожиданности и пренебрежительно дернул плечом. — Это все чепуха. Бессвязные бормотания, слухи.
— Но преимущественно они не в твою пользу, особенно если учесть твое звание и положение при дворе, — с расстановкой произнес Борис. — Действительно, в отдельности эти бумаги мало что стоят. Но в совокупности, — его голос возвысился, — они непреложно свидетельствуют, что ты заговорщик, стремящийся отстранить царя Федора от правления, дабы возвысить свой род и себя.
— Ну уж никак не себя, — возразил Анастасий с улыбкой и поглядел на лик Варлаама-Антиоха, словно призывая святого подивиться нелепости возводимого на него обвинения. — Я ведь из младшей ветви нашего рода, и путь к трону заказан как мне, так и моим сыновьям. Вот Василий Андреевич — дело другое. Тот может питать надежды на возвышение, а я для того не гожусь. Или, Борис Федорович, тебе это неизвестно?
— Не более, чем тебе, — с не меньшим ехидством ответил Борис. — Именно потому я и приказал привести сюда не только тебя, а и всех Шуйских. — Он с удовольствием наблюдал, как в синих глазах Анастасия растет замешательство, переходящее в страх. — Так, говоришь, это он втянул тебя в столь опасное дело?
Анастасий мгновенно пришел в себя.
— Кто?
— Василий Андреевич. — В голосе Бориса отчетливо слышалось раздражение. — Ты ведь во всем поддерживаешь его — разве не так?
— Не вижу причин, зачем бы мне так поступать, — мрачно откликнулся Анастасий. — Ты, Борис Федорович, ищешь измену там, где ее нет.