— Меня это не волнует! Это ваша проблема! Я требую, чтобы вы снизили цену!
Как я уже говорил, у Шарлотты высокая планка, большую часть времени она находится за границей и имеет весьма слабое представление о том, что собой представляет приличная еда в этом городе. Между тем все было очень вкусно, хотя меню с прошлого месяца не изменилось, но это к делу не относится, сказала Шарлотта. Когда она увидела пятна на вилке, то просто-напросто встала и направилась к выходу, предварительно высказав все, что она думает по поводу здешнего обслуживания. Кеннет так и остался стоять с отвисшей челюстью — он не из тех, кто осмелится возразить. А я оказался перед выбором. Потащиться вслед на ней, как волна во время прибоя, или… Она даже не обернулась посмотреть, пойду ли я следом, — просто молча ушла.
В меня словно бес вселился. Я протянул Кеннету пятисотенную, выразив надежду, что этого хватит расплатиться за еду, которую мы заказали. Выйдя на улицу, я увидел Шарлотту, которая нервно курила «Галуаз» и нетерпеливо смотрела на меня.
— Ну что, пошли в «Бургер Кинг»? — ласково спросил я.
Она улыбнулась, решив, что это шутка. Мы шли по главной улице, Шарлотта продолжала разглагольствовать о шведских ресторанах. Возле «Бургер Кинга» я остановился, распахнув перед ней дверь. Пара наштукатуренных девушек с пирсингом на всех выступающих частях тела проскользнула внутрь. Шарлота уставилась на меня с недоумением и покачала головой.
— Понятно, друг мой, сегодня ты решил быть оригиналом, — сказала она. — Только я тебе в этом деле не помощник. Пойду ловить такси. — И удалилась.
Я пожал плечами и вошел внутрь, поскольку успел изрядно проголодаться, да так и остался стоять возле дверей. В помещении висел чад от кипящего во фритюрнице масла, можно было просто подержать в воздухе сырую картофелину, и за несколько минут она наверняка превратилась бы в картофель фри. Только я развернулся, чтобы уйти, как мой взгляд случайно упал на небольшую компанию за столиком в углу. Это была Тарзан со своими детьми. Она тут же заметила меня. Тарзан помахала рукой, я подошел и сел к ним за столик.
Старший ребенок — судя по заколкам на волосах, девочка — уставилась на меня без всякого стеснения.
— Мама, это же тот дядя, на которого ты тогда спрыгнула!
— Меня зовут Янне, — ответил я. — Мне двадцать девять лет, я больше не сержусь.
Девочка кивнула, и заколки качнулись в такт.
Младший ребенок молчал и в мою сторону даже не обернулся. Он во все глаза смотрел на порцию картошки фри, жирный чизбургер и стакан кока-колы, который по величине не уступал ему самому. Он глядел на все это, молитвенно сложив руки, словно ему только что было явлено откровение свыше, — глаза у него стали, точно чайные блюдца. Сразу видно, этому парню чизбургеры перепадают не каждый день. А вдруг у них вся семейка вегетарианцы, все может быть.