Рори подошел поближе к зеркалу, чтобы поправить свой черный галстук-бабочку. Обнаружив на своем лице глуповатую улыбку, Рори приложил все усилия, чтобы вернуть привычное угрюмое выражение. Однако его настроение было столь непредсказуемым, что он начал чувствовать себя большой куклой, которую дергают за веревочки. То он был подавлен и расстроен, то неожиданно шутил и веселился. И чаще всего это было связано с Энн.
Он повторял себе, что им лучше оставаться порознь, но все же часто сердце восставало против голоса рассудка. Это бывало с ним тогда, когда их взаимное расположение заходило слишком далеко. Он был вынужден признать, что ему нравится, когда она спорит с ним – глаза блестят, подбородок вздернут. Ему нравилась Энн в ярости, отстаивающая свои права и права других. Видит Бог, ему действительно было приятно мериться с ней силой духа! Их жаркие споры заставили его снова почувствовать себя нормальным человеком, проявлять интерес еще к чему-то, кроме жалости к себе и мрачных дум о будущем Данрэйвена. А когда он целовал ее, оживали его чувства, которые, как он думал, давно умерли. И еще он испытывал ощущение, что их отношения с Энн ярче и эмоциональнее, чем были у них с Элизой. И, насколько он успел узнать Энн, конца этим американским горкам не предвиделось.
Несмотря на свои причуды, Энн была заботлива. Ее подарок Фиви ясно показывал это. Рори не мог представить себе более подходящего использования ее денег, которое оправдывало бы ожидания Беллы. Энн честно хотела помочь, облегчить жизнь пожилой женщины, которая изо всех сил трудилась на семейство Мак-Дональдов.
И если верить слухам, ходившим по деревне, она сделала еще более великодушное предложение Макриханишу. Разумеется, она получила отказ, поскольку старик был слишком горд и упрям. Как бы то ни было, сам факт, что она предложила ему помощь, выказывал натуру неэгоистическую.
Но он понимал это и сам. С того самого первого вечера, когда она приехала в Данрэйвен, Рори почувствовал, что она не охотница за наследством. Насколько он знал, Белла была человеком, который не предпринимал необдуманных действий. Его двоюродная бабушка была не из тех, кто рискует своим состоянием или будущим своего столь любимого семейного гнезда, отдавая это в случайные и безответственные руки. Единственное, что было неприемлемым, – это ее твердое решение их поженить. Оно шло от всего сердца. И если быть честным, наступали минуты, когда Рори не хотел ничего иного, как исполнить это ее желание. Энн была женщиной с горячим нравом, что его и злило, и пленяло. В ней не было ничего от холодной сдержанности, которую постоянно выказывала Элиза. Его бывшая жена была спокойной, осмотрительной, пекущейся только о своих интересах. Энн оказалась совсем не такой. Порывистая, импульсивная, полная жизни – нельзя было найти ничего хуже, чем влюбиться в такую женщину.