Охотник. Арханиус заметил его взгляд и почти сразу же его рывок. Демон ринулся на перерез, он собирался сбить воина света с пути, не дав ему долететь до цели. Делая расчет на столкновение, ангел резко изменил курс — теперь он летел под углом к земле. Еще мгновение и — сильнейший удар. Они все-таки столкнулись. Время как будто бы замедлилось. Дезориентация. Боль. Он был так близко к человеку, к его разуму, но теперь его несло куда-то в сторону. Он резко выбросил вперед свою руку, изо всех сил пытаясь дотянуться до священника — кончиками пальцев он все же успел слегка прикоснуться к волосам Викториуса Малочевского. Тот вздрогнул во сне. Этого было достаточно.
Воин света и воин тьмы отлетели к дороге, пропахав своими сцепившимися между собой телами одну широкую борозду в земле, и затем распались на два разных организма. Шатаясь, приходя в себя после столкновения с охотником, Арханиус медленно и с большим трудом поднялся на ноги. К своему удивлению он обнаружил, что его меч все еще находился в его руке. Это было хорошей новостью. Но он был окружен десятками демонов, жаждущих расправы. Это было новостью плохой. Ангел огляделся — десятки, а возможно и сотни. В какой-то миг его помутненные глаза вновь сверкнули яростью войны. Он зло ухмыльнулся. Удар…
…Викториус Малочевский проснулся. Он лежал в спальном мешке недалеко от догорающего костра. Было темно и тихо. Он вскочил на ноги… Сон. Это был всего лишь сон. Какой странный… Священник огляделся. Все спали. Все — даже Крос Валиндук. К своему удивлению пресвитер обнаружил, что капитан не поставил на ночь караул. Хотя, вообще-то, он понимал, что военный офицер уже давно перестал беспокоиться за это, несмотря на то, что до сих пор оставался единственным человеком, который действительно пытался обезопасить жизни людей, находившихся рядом с ним. Видимо, он тоже устал, и, как говорится, "забил" на это. Или, может, просто понимал, что это все равно не имеет смысла — он все равно не в силах был что либо сделать. Да и кто согласился бы нести ночное дежурство? Все итак недосыпали. И сам Крос, видимо, тоже. Вот и сейчас пресвитер явно чувствовал, что он провел в состоянии сна очень мало времени. Он чувствовал себя разбито, устало, у него болела голова. Он хотел лечь обратно в спальный мешок, но какая-то странная полоса на дороге привлекла его внимание. Он пригляделся. Сейчас, видимо, был день, потому что было как-то непривычно светло — точнее, не так темно, как обычно. В свете догорающего костра можно было что-то рассмотреть.
Викториус подошел поближе к этой полосе на дороге и ужаснулся. Это была глубокая борозда шириной около двух локтей. Как она здесь оказалась? Она проходила рядом с Кросом Валиндуком, погруженным в глубокий сон в своем спальном мешке. Когда группа пришла на это место, ее здесь не было — это Малочевский точно помнил. Борозда была довольно ровной — как будто кто-то с очень большой скоростью пропахал землю не то, что носом, а всем своим телом. Пресвитер задумался. Он вернулся к своим вещам и достал из рюкзака фонарик. Он решил посвятить на дорогу — может ему все это просто чудится. Он посвятил. Нет. Так и есть — это была огромная глубокая, оставленная кем-то борозда. И больше никаких следов.