– Это профессор Фейнман из Корнеллского университета?
– Да.
– С вами говорит мистер такой-то из авиастроительной компании.
Это была одна из больших авиационных компаний в Калифорнии, но, к сожалению, я не помню, какая. Мой собеседник продолжает: «Мы планируем создать лабораторию по реактивным самолетам на ядерной тяге. Она будет иметь бюджет в столько-то миллионов долларов…» Большие цифры. Я сказал: «Минуточку, сэр. Я не понимаю, почему Вы мне все это рассказываете?»
– Дайте мне договорить, – сказал он, – дайте мне объяснить все. Пожалуйста, дайте мне сделать это так, как мне удобно. – И он продолжает в том же духе еще некоторое время и говорит, сколько людей будет работать в лаборатории, столько-то людей такого уровня и столько-то кандидатов такого уровня…
– Извините меня, сэр, – сказал я, – но я думаю, Вы говорите не с тем, с кем надо.
– Я говорю с Ричардом Фейнманом, Ричардом Ф. Фейнманом?
– Да, но…
– Пожалуйста, дайте мне сказать все, что я должен сказать, а потом мы обсудим это.
– Хорошо. – Я сажусь и вполуха слушаю всю эту чепуху, все детали этого большого проекта, все еще не подозревая, зачем он мне сообщает всю эту информацию.
Наконец, когда он закончил, он говорит:
– Я рассказываю все это Вам, потому что мы хотим пригласить Вас в качестве директора лаборатории.
– Вы уверены, что попали по адресу, – говорю я. – Я профессор теоретической физики, а не инженер, специалист по ракетостроению, не авиаинженер, ничего подобного.
– Мы уверены, что Вы именно тот человек.
– Откуда Вы взяли мою фамилию? Почему Вы решили позвонить мне?
– Сэр, Ваше имя значится на патенте по реактивным самолетам на ядерной тяге.
– О! – сказал я, и понял, почему мое имя стояло на патенте, – я должен рассказать Вам эту историю.
Я сказал тому парню:
– Извините, но я хотел бы остаться профессором в Корнеллском университете.
А случилось следующее. Во время войны в Лос-Аламосе был один замечательный парень, ответственный за правительственное патентное бюро. Его звали капитан Смит. Он разослал всем циркуляр, в котором говорилось что-то вроде: «Мы в патентном бюро будем рады запатентовать любую вашу идею для правительства Соединенных Штатов, на которое вы сейчас работаете. Любую идею по ядерной энергии или ее применению, которую, как вам кажется, знает каждый. Это не так. Каждый не знает о ней. Просто зайдите ко мне в кабинет и расскажите о своей идее».
Я вижу Смита во время ланча и по дороге назад в техническую зону говорю ему: «Этот циркуляр, который Вы разослали всем – это же просто безумие – прийти и рассказывать о каждой идее».