– Отлично, – искренне ответил историк. – Удалось добыть массу любопытного материала и даже немного поработать над заданием Иана-1.
– Этот старик вечно на тебе выезжает! Кстати, как ты смотришь на то, чтобы заказать парочку лазеров на холодных атомах? Всего-то два-три миллиграмма антинейтронов. Зато я смогу поучаствовать в конкурсе, объявленном в самом Центре. Это новый дизайнерский проект под выставочную планету… – Она явно собралась выложить Никласу весь рекламный буклет.
– Конечно! – воскликнул он. – Могла бы не спрашивать.
– Ну, все-таки ты у нас АМ добываешь, вон как много разъезжать приходится. Приходи сегодня в 11:24, ага? У меня есть кое-какие задумки с участием атомного лазера. Можно будет…
– Прибереги для сюрприза.
Ирина отправила мужу чувствительный сигнал в его эрогенный центр и отключилась, а Никласу пришлось после этого еще минуты три приводить себя в порядок, настраиваясь на деловой лад. Он опять попытался просмотреть одну из кассет Леонида-1, но без дешифровки запись представляла собой просто хаос аудио-визуальных сигналов, никак не согласованных с восприятием зрителя (собственно, это и так было известно историку). То же самое относилось и к записям с пометкой «U2», однако имелось и одно серьезное отличие: цветовая гамма этой информации то и дело сдвигалась в области крайних частот. Как будто звук и картинка на этих записях постоянно и резко менялись, смещаясь из одного диапазона в другой – от тишины к грому и от тьмы к свету солнца. «Нечеловеческие образы», – вспомнилось историку определение «Динго».
Ему было не по себе, когда он подключал накопитель с терабитами спасенной у Леонида-1 информации. Но не потому, что его действия наверняка расходились с уложениями Этической Комиссии… Точнее, не только поэтому – в основном он боялся того, что может оказаться на кассетах. Никлас никогда еще не чувствовал такого глубинного, необъяснимого ужаса, и попытка идентификации его источника никак ему не удавалась. А что нельзя объяснить, с тем нельзя справиться.
Но как он ни старался, разобраться в мешанине явно закодированных данных не смог. Он даже заподозрил, что вывез из умирающего дома битовый мусор.
В конце концов, не сумев ничего выудить из данных Леонида-1, Никлас поручил компьютеру найти искомый дешифратор и применить его к добытым записям. В опциях он выставил несколько тяжелых условий – отбрасывать ретроградные ассоциации, подстраивать определения для пущей внятности… Нагрузка на вычислительные цепи ложилась порядочная. Если в море данных есть что-нибудь полезное, оно будет найдено.