52-Тим открыл глаза, которые схлопнулись сами собой, защищая зрачки от испарения, и пошевелился. Он не чувствовал ни рук, ни ног, хотя истребитель стоял на месте, только сдвинулся еще дальше в угол.
– 5-Ка-94-Уго, – прошептал он и вдруг увидел, как отекшая в вакуумном стекле дыра медленно затягивается, перекрывая доступ раскаленной струе газов от горящей пластиковой обшивки ангара. Командир не ответил, а голова его как-то странно втянулась в плечи, будто из нее выкачали воду.
Солдат отцепил зажимы на поясе и груди и перегнулся вперед. Во рту у 5-Ка торчал иззубренный обломок горячего металла, губы офицера почернели – их покрывала спекшаяся от жара кровь. Вместо испарившихся глаз розовели две глубоких впадины. Шлем, который командир почему-то так и не надел, лежал перед ним на нижних конечностях. От головы 5-Ка поднимался терпкий, насыщенный карбоновыми кислотами пар.
База опять дрогнула, и одна их нижних панелей, на которых стояли еще целые машины и валялись обломки, стала проваливаться вниз, обнажая черноту открытого космоса с хищным силуэтом вражеского линкора.
– Слушай приказ! – раздался в наушниках 5-Ка громовой голос командира базы. – Башенные орудия – автоматический выбор цели, полный расход энергии на один выстрел! – Солдат ужаснулся. – Палубная авиация – в бой!
Несколько истребителей тут же сорвались с мест и вывалились в космос через ближайшее отверстие в стене ангара. 52-Тим переключил вывод команд на свой шлем и перевел управление на кресло стрелка, то есть на себя. Дыра в кабине уже затянулась, напоминая о пробоине неровным «глазком». Еще две-три машины из уцелевших дернулись и стали суетливо рыскать на пятачке, отведенном для них, сталкиваясь фюзеляжем и пилонами с хламом, горами громоздившимся вдоль главной взлетной полосы.
Но солдату было не до них, он активировал главный ионный двигатель и оба маневровых разом – что уж там экономить топливо! Магнитные стопоры на днище были одновременно обесточены, и машина резко двинулась вперед. 52-Тим дернул на себя рукоятку горизонта, нос истребителя провалился в рваную дыру и чуть не зацепил предыдущую уцелевшую машину. Кажется, в ее кабине мелькнуло ошалевшее лицо молодого пилота. В следующую секунду характерная матовая вуаль окутала истребитель, звезды проступили сквозь нее белесыми пятнышками, только сияющий, хотя и сильно приглушенный и оттого не опасный круг местного солнца выглянул вдруг из-за угловатого края черной базы.
Машина, выпавшая из чрева ангара перед носом 52-Тима, неожиданно треснула пополам и развалилась, сея обломки. Их края багрово светились. Оба пилота стали частью нежизнеспособной массы плоти и металла, в которую превратился истребитель – в их скафандрах зияли оплавленные дыры. Увертываясь от этого месива, молодой солдат дернул рычаг горизонта и пролетел вплотную к причальному крану. К нему еще вчера швартовался грузовик с месячным довольствием…