Остальное же время он гулял по ночным барханам, слушая вой ветра в бездонных расселинах, или погружался в воспоминания Деева. Кассеты «U2» были отложены в сторону, а в дело пошли обычные записи мнемографа. Блюдя некоторую деликатность (Никласу пришлось уверять себя, что он выполняет служебный долг историка), он не вживался в биографию Леонида-1 полностью. Тем самым Никлас оставлял себе возможность для внешней оценки событий. За полных три дня он прожил с автором записи семьдесят пять суток и добрался до путешествия негэнтропа в сердце квазара.
Размышляя об увиденном, он прогуливался по ночной пустыне и глядел на звездный спектакль, случившийся в окрестностях его системы. Массивное и очень молодое солнце, расположенное в семидесяти парсеках от Галилеи, недавно сбросило внешний слой, но взрыва сверхновой при этом не произошло, потому что внутренние области звезды остались при ней. Газовую туманность, образовавшуюся с той поры, лучше всего было наблюдать в инфракрасном диапазоне – можно было различить детали, закрытые плотной пылью. Пустыня и кольцевая туманность светились почти одинаково ярко, и Никласу казалось, будто он зависает в туманной мгле между далекими, причудливыми светильниками.
Так же, наверное, чувствовал себя и негэнтроп, заброшенный в квазар. Интерес Леонида-1 к этому объекту, подумалось Никласу, как будто не связан с транспортировкой посредством 7-дырокола. Но давняя теория, так до сих пор никем и не проверенная на практике, трактует квазар как место встречи трех привычных измерений с какими-то другими, в которых сосредоточена антиматерия. В момент образования Вселенной произошло расслоение девяти пространственных измерений на две или три несовместимых части. Историк когда-то давно, в период младенчества, изучал механику мироздания – и в том числе природу квазарных «перемычек» (доставшийся от древних времен термин, совсем не отвечающий реальности). И что же вырисовывается из имеющихся данных? Неужели исчезновение Деева, его нежданные визиты домой, невидимый «сгусток» гравитации, пропажа целой звезды с двумя планетами, наконец – все это… Тут Никлас прервал размышления, поскольку они уводили его в фантастические области. Наверняка существует нормальное, здравое толкование нелепиц, сопровождающих Леонида-1, просто историку оно неизвестно ввиду его «неподходящей» квалификации. Будь он космологом, уже применил бы знания и все объяснил с позиций известной науки…