Величайший триумф Совета десяти произошел 18 мая 1618 года. Венеция была переполнена народом даже больше, чем обычно. Причина была не только в том, что четыре дня назад состоялось одно из самых больших ежегодных празднеств республики — обручение с морем в день праздника Вознесения. Дело в том, что на следующий день после безвременной смерти Николо Дона 17 мая был избран новый дож, Антонио Приули, и он должен был в скором времени вернуться из Далмации, где занимался вопросами по упорядочению венециано-австрийской границы. Приули был богат и славился щедростью, и поэтому люди с нетерпением ожидали его послевыборного шествия вокруг Пьяццы.[282] Однако 18 мая Венеция формально все еще оставалась без дожа, и в этот день ранние прохожие, идущие через Пьяцетту, были поражены, увидев поспешно возведенные виселицы между двумя колоннами, а на них — тела двух мужчин, подвешенных за ногу. Хотя столетия назад здесь всегда было традиционное место казни, в последнее время Совет десяти имел обыкновение исполнять свои наиболее неприятные обязанности втайне; и такое отступление от обычного порядка могло означать только то, что совет желал сделать публичное предупреждение. Но с течением времени, хотя на том же месте появился еще один труп, все еще не было сделано никаких заявлений или сообщений, чтобы опознать нес частных или объяснить причину их казни. Неминуемо поползли слухи, которых стало еще больше, когда многие bravi спешно покинули город. У горожан, естественно, возникли подозрения, что готовится большой заговор против республики, вдохновителем которого может быть только Испания. У испанского посольства собирались враждебно настроенные толпы, дошло до того, что посол, маркиз Бедмар, был вынужден просить власти об официальной охране. Он сообщал своему правительству:
Имя Его Католического Величества и испанского народа наиболее ненавистны для венецианского слуха. Само слово «испанский» люди считают оскорблением… Они жаждут нашей крови. Все это на совести их правителей, которые всегда подстрекали их ненавидеть нас.
Это не было в полной мере правдой. В течение долгих лет испанское посольство являлось активнейшим центром интриг во всей Венеции, его подвалы, приемные и коридоры кишели зловещими личностями в шляпах, закрывающих лицо, шепчущимися друг с другом в ожидании аудиенции у посла. И когда в октябре Совет десяти сделал полный доклад сенату, в котором наконец раскрыл все подробности происходящего, обнаружилось, что маркиз Бедмар — всякому было известно, что так и окажется, — являлся одной из главных фигур в том деле, которое вошло в историю как Испанский заговор.