Мы оставили им записку о том, что пошли «погулять» на пик Ленина, и отправились в лагерь оформить заявку на восхождение. По дороге встретили знакомого парня из Ленинграда. Узнав о нашей затее, он сказал:
— Вы что, рехнулись? Вдвоем по такому снегу?! До пяти тысяч не дотянете — сдохнете!
Дотянем. С нашей акклиматизацией можно на восьмитысячник. За последний месяц мы, что называется, прописались на высоте. Погода и спортивная форма давали все основания рассчитывать на успех.
28 июля поднялись на 4500. Можно было двигаться дальше, но решили, на первый день хватит. Зато назатра к вечеру оставили под собой полуторакилометровую вертикаль и лагерь разбили на отметке 6000 метров.
Уставшие, но с настроением именинников и с сожалением, что альпинизм не имеет зрителя, мы легли спать. Но перед тем как заснуть, все же устроили сами себе овации, и этого нам хватило.
Утром 30 июля погода по-прежнему стояла хорошая, распаляя наш восходительский азарт. Поразмыслив немного, мы оставили рюкзаки и палатку, проглотили по банке сока и двинулись в путь. К 16.00 вертикаль в 1150 метров вся до последней пяди ушла вниз. Под нами пик Ленина... Десять минут на процедуру с запиской, которую заложили в туре у бюста Владимира Ильича. Десять минут счастья — на этот раз особенно обостренного чувства. Может, оттого, что подъем сопровождался постоянным ощущением точности, мастерства, необычного темпа?
В 16.10 начали спуск. Однако...
Еще на подходе к высшей точке черно-серый вал облаков надвинулся на вершину. Сильный ветер со шквальной внезапностью закрутил поваливший снег. Видимость 10-15 метров. Мелкий след на последнем участке замело через четверть часа.
Положение не просто трудное — критическое: палатки, рюкзаки с едой, примус с горючим, снаряжение остались в лагере на 6000 метров. Надо спускаться, но куда? Выбора нет. Выход только один — положиться на собственный альпинистский нюх, иначе «холодная» ночевка. На вершине да в такую погоду.
Ветер валил с ног, забивая лицо жестким, колючим снегом. Скрючившись, чуть ли не утыкаясь в колени лбом, через каждые два-три шага пережидая невыносимые порывы метели, почти вслепую мы все-таки двигались вниз. Через час, даже при этой ничтожной видимости, нам стало ясно, что находимся на неизвестных склонах... Но куда бы ни идти, лишь бы чувствовать под ногами спуск.
Возможно, мы вышли из этого адского горизонта, возможно, погода попросту начала униматься, но вскоре ветер ослаб, прояснилось, стало теплее.
Книзу склон расходился веером, напоминая метлу. Дайнюс заметил первым и радостно крикнул: «Метла!» Все-таки мы везучие: «метлой» называют хорошо знакомый альпинистам маршрут...