Берия не стал спрашивать, с какими. Ясно же, что можно было обобрать поверженных противников до последней нитки.
Впрочем, я несколько отвлекся. Итак, наверху мы и наш «ближний круг», – я впервые произнес этот термин здесь, но пояснять маршалу не потребовалось. – Сегодня и на будущее наша основная задача – отовсюду вытаскивать самых лучших, умных и самоотверженных, людей. Заставить их учиться, учиться и еще раз учиться, – мы оба усмехнулись, отлично зная, откуда эта цитата, – а затем выдвигать в высшие эшелоны власти. В принципе, что-то такое уже делал мой отец. Может быть не вполне осознанно и целенаправленно, но делал. Да, надо признать, что еще хватает тех, кто работает только ради личного успеха. Но у нас вполне достаточно времени заметить и убрать таких.
Ну, карательный аппарат у нас готов выполнять все, что прикажем, – с некоторым удовольствием констатировал Берия.
Добро должно быть с кулаками, – согласился я с ним, – вот этими кулаками у нас являются люди Синельникова, в буквальном смысле выпалывающие всякую погань из человеческого общества. Причем не только и даже не столько у нас в державе, как, в первую очередь, за рубежом. Хотя я, вообще-то, в отношении наших граждан предпочитаю все-таки методы убеждения, – на что маршал согласно кивнул. – Итак, на нижнем этаже, вплоть до уровня республиканских министерств – Советы. А вот начиная с руководителей республик и всего союзного руководства – только наши люди. Если точнее – наши с вами, Лаврентий Павлович, ставленники, действующие точно в нужных нам направлениях.
Так, все основное сказано. Остальное он должен додумать сам. К чему привело неправильное руководство страной Лаврентий Павлович прекрасно знает из того злополучного документа. А с другой стороны, злополучного ли? Ведь теперь Берии известно, во что компартия превратилась там за жалкие сорок лет. Что такого здесь допускать нельзя. И что кардинальные перемены остро необходимы. Не знаем, как решить этот клубок проблем? Рубить безжалостно вместе с самой партией!
* * *
Уставшая Галинка все никак не могла отдышаться, положив головку мне на грудь. Я гладил рукой по спутанной гриве ее шелковистых волос и думал о том, какой же я счастливый. Судьба изрядно побросала меня в том мире, так и не дав настоящей полной радости в жизни, но напоследок, когда казалось, что все уже почти кончено, улыбнулась. Улыбнулась и закинула сюда, в этот мир, в эпоху перемен. Я немедленно вспомнил старое китайское проклятие (Чтобы жить вам в эпоху перемен).
А вот все обстоит строго наоборот! Я рад, что живу здесь и сейчас, что не только могу влиять на эти перемены, но и направлять их. Интересно. Все больше и больше становлюсь тем умудренным жизнью полковником ФСБ, каким был там, а не Красным Васькой (Именно так И. В. Сталин называл своего младшего сына в детстве). Хотя, похоже, удалось взять все лучшее от нас обоих. Плюс здесь я встретил свою ненаглядную. Сейчас отдышится и, как всегда, начнет задавать вопросы. Каждый вечер жена просит рассказать что- то еще о том мире. О себе я уже все рассказал. Все-таки насколько женщины сильно отличаются от мужчин. Нам бы после такой вспышки страсти вырубиться, а они… Они другие. Медленно отходят и еще долго находятся глубоко в этом настроении.