— Хулиганы! — возмущался солидный человек.
— Побирушка! — неслось ему вслед.
Если рисковать, то улица все удовольствия предоставляла бесплатно. Можно было прицепиться к колбасе трамвая и ехать куда вздумается. Можно было пройти зайцем в кино. Можно сколько угодно толкаться по магазинам, но без денег там неинтересно. А деньги порой бывали очень нужны. Не все же подбирать окурки или таскать у отца папиросы.
В том же доме, где жил Мишка, жил и Васька кривоногий. У него всегда были деньги. Он снисходительно угощал ребят толстыми папиросами. Однажды он угостил Мишку и как бы между прочим сказал: «Давай сыграем в подкидного». Мишке было лестно такое внимание. Они ушли на задний двор, сели за поленницей. День стоял тихий, солнечный. И все, казалось, было прекрасно. Сначала выиграл Мишка, потом Васька, потом несколько раз подряд Мишка. Тогда Васька сморщил свой коротенький нос и сказал, что играть неохота, потому что без интереса.
— Это тебе неинтересно, — сказал, смеясь, Мишка, — а мне так очень интересно. Я уж сколько раз выиграл?
— Ничего ты не знаешь, — сказал Васька, — когда играют на интерес, это значит — играют на деньги или на что другое. У тебя есть деньги?
Но откуда же у Мишки могли быть деньги? Тогда Васька нехотя сказал:
— Ну, давай хоть на моляшки.
— А что такое моляшки?
— А это вот: если я проиграю, то должен встать, перекреститься, потом опуститься на колени, стукнуться лбом в землю и выпрямиться. Вот тебе и моляшка.
— Давай на моляшки, — сказал Мишка и засмеялся, потому что это показалось ему смешным.
И они стали играть по пять моляшек за проигранного дурака. Сначала выигрывал Мишка. Потом опять стал выигрывать Васька. Он выиграл пятьдесят моляшек и сказал:
— Молись.
Мишка представил, как он будет стоять и молиться, а Васька смеяться, и упросил его еще поиграть.
— Вообще-то мне некогда. Ну да ладно, давай сыграю еще, — нехотя согласился Васька. — Только играем по крупной, штук по двадцать пять.
Мишка с радостью согласился. И через несколько минут он уже был должен Ваське двести моляшек. Дальше игра пошла еще крупнее. И не успел он оглянуться, как уже был должен тысячу. Он даже вспотел от волнения и только об одном думал: как бы Васька не перестал играть. А Васька будто и позабыл, что не хотел играть.
— Сдавай, сдавай, — посмеиваясь, говорил он. Когда счет дошел до пяти тысяч, Васька спокойно убрал карты в карман и сказал:
— Молись.
— Да разве столько отмолишь, — волнуясь, сказал Мишка.
— Не будешь молиться — поколочу. Молиться надо без отдыха. Упадешь — снова начинай.