— Эгей! — крикнул он. — Я здесь!
Он еще раз дернул за ручку, и услышал треск лопающегося стекла.»
Он будет использоваться до тех пор, пока опять не появится необходимость в перспективе рассказчика.
Недостаток «божественной» точки зрения достаточно важен: читатель повести, так же, как и ее рассказчик, возвышается над сценой, проникает сквозь стены, как привидение, и никогда по настоящему не увлекается происходящим. Если хочешь добиться холодного, может, даже ироничного тона, такая дистанция действует на твою корысть. Если же хочешь рассказать историю, полную эмоций, то эффект будет противоречить твоим намерениям.
В этой области у нас есть две основных возможности: время настоящее и время прошедшее. Обычно рассказ ведется во времени прошедшем, а традиция эта выходит из эпох, когда повествования касались мифического прошлого.
Достоинством времени настоящего есть то, что оно дает чувство непосредственности. Изменив в «Билли Байсвотере» точку зрения, я изменил так же время с прошлого на настоящее, потому что хотел приблизить к себе миры читателя и Билли.
Последствия выбора точки зрения
Единственным правилом, если говорить о выборе перспективы и времени повествования, есть отсутствие каких–либо правил. Если какая–то техника у тебя получается — пользуйся нею. Некоторые хорошие писатели достаточно пренебрежительно относятся к перспективам, тасуя их, как карточную талию. Другие удовлетворяются рассказом с одной точки зрения. Стоит иметь в виду, что перспектива «от одного лица» ни в коем случае не является подчиненной: более простая форма не является формой худшей. Так же и жонглирование временами повествования не гарантирует создание хорошей повести. В конце концов, именно фабула определяет все остальное — без нее ничто не имеет смысла.
Это очень сложные вопросы, и в их понимании может помочь чтение огромного количества литературной прозы. Читай книги критически, анализируй техники, использованные авторами, и эффекты, которых они достигают.
Сравни способ действия приведенных сцен, которые описывают родителей, оставляющих сына в школе с интернатом. Первый из них взят из повести Германа Гессе «Под колесами»:
«Значительно более важным и волнующим казался мальчикам момент расставания с отцами и матерями. Иногда пешком, иногда почтовой повозкой, иногда другими случайными экипажами исчезали родители с глаз остающихся сыновей. Долго еще развивались платки в мягком сентябрьском воздухе, пока лес не скрывал отъезжающих, и сыновья не возвращались в монастырь, тихие и задумчивые