— Верните мне письмо.
Глаза ее сверкали, загораясь временами каким-то странным пламенем. Анжелика подумала, что личность герцогини излучает зло с такой повелительной силой, что простые впечатлительные люди не могут противиться ей, легко поддаются ее нажиму и запугиванию и, как загипнотизированные, выполняют ее волю. Но не такова была Анжелика. Она сказала герцогине вполголоса:
— Успокойтесь! На нас смотрят, и вы можете нанести ущерб вашей репутации добродетельной и набожной дамы, дав свободу нервам. — И отправилась к себе, не удостоив собеседницу вниманием.
Ночью, запершись на все засовы, она закончила чтение письма иезуита при неверном свете свечи.
В последних строках послания отца де Вернона чувствовалась какая-то спешка.
«У меня есть для вас любопытные соображения относительно Голдсборо, но на них мне уже не хватает ни времени, ни места. Я передаю письмо курьеру Сен-Кастина. Я покидаю эти края, где больше не чувствую себя в безопасности. Но я не хочу уезжать слишком далеко, так как мое присутствие будет в какой-то мере сдерживать деятельность угнездившихся здесь колдовских сил. Хорошо бы вы нашли возможность повидать меня в поселке X., где я должен встретить отца Дамьена Жанруса. Мы договоримся с вами о встрече, и я изложу вам наблюдения, на которых построены мои выводы».
Далее следовали формулы вежливости, которые, несмотря на их несколько официальный характер, свидетельствовали о взаимном уважении и дружеских чувствах двух церковников.
Анжелика решила не рассказывать своему сыну и губернатору об этом письме. Она понимала, что Амбруазина не так уж и не права, утверждая: «Кто вам поверит?» Действительно, кто ей поверит? Такое послание, да еще умело прокомментированное, может обернуться против нее, Анжелики. В нем ведь не было ни одного указания, которое могло бы подкрепить ее вывод о существовании сообщников Амбруазины, о том, что она действовала не одна, а была душой и мозгом широкого заговора, направленного на их уничтожение совершенно, впрочем, бессмысленное. Дне определенного контекста утверждения иезуита могли показаться безумными и надуманными. Плодом гипноза. Если бы он мог раскрыть и доказать факты и ход мысли, которые привели его к столь важным выводам. Но его нет. Обвинения против Амбруазины показались малообоснованными как с теологической, так и с политической точек зрения. Они были направлены против представительницы высшей знати, широко известной своей ученостью и обладавшей определенной репутацией в высших сферах теологических наук. Похоже, что Амбруазина довольно умело делила сферы деятельности, сохраняя безупречную репутацию в глазах тех, чьей поддержки и одобрения добивалась, и совершенно распоясывалась, когда была уверена, что любую клевету может обратить себе на пользу.