Колетт барабанила пальцами и ждала, пока закипит чайник.
— Это значит, больше он не будет нас доставать?
— Он клянется, что уходит сегодня.
— Надеюсь, это курсы с предоставлением жилья?
— Думаю, да.
— И надолго он уходит? Он вернется?
— Понятия не имею. Но вряд ли он вернется в окрестности Уокинга. Духи обычно не возвращаются. Я никогда о подобном не слышала. Когда он приблизится к свету, он сможет… — Она озадаченно смолкла. — Сможет сделать то, что делают они все, — наконец сказала она. — Не знаю. Растаять. Испариться.
Чайник, щелкнув, выключился.
— А все эти люди, о которых он говорит, — Дин и остальная шайка-лейка на заднем сиденье нашей машины — они тоже растают?
— Насчет Дина не знаю. Он не кажется особо развитым. Но да, по-моему, именно Моррис привлекает их, а не я, так что уйдет он — уйдут и они все. Понимаешь, возможно, тому Моррису, что мы знали, пришел конец. Однажды это должно было случиться.
— И что дальше? Как это будет?
— Ну, это будет тихо. Мы сможем немного отдохнуть, я смогу спать по ночам.
— Отодвинься, пожалуйста, — попросила Колетт, — а то я холодильник не могу открыть. Ты ведь не отойдешь от дел, правда?
— Если я отойду от дел, на что я буду жить?
— Мне нужно только молоко. Спасибо. Но как же быть с духовным проводником?
— Другой появится со дня на день. Или твоего одолжу.
Колетт чуть не уронила пакет молока.
— Моего?
— Разве я тебе не сказала?
Колетт, похоже, была в ужасе.
— Но кто он?
— Не он, а она. Морин Харрисон, так ее зовут.
Колетт залила молоком всю псевдогранитную столешницу и тупо смотрела, как оно стекает на пол.
— Кто это? Я ее не знаю. Я не знаю никого с таким именем.
— А ты и не должна. Она умерла еще до твоего рождения. На самом деле я далеко не сразу нашла ее, но ее бедная старинная подружка без конца околачивалась вокруг и спрашивала насчет Морин. Так что я подумала, отчего бы не сделать доброе дело и не соединить их вновь. Ладно, я должна была тебе сказать! Должна была упомянуть об этом. Ну и что с того? Это ничего не меняет. Слушай, расслабься, она не причинит тебе вреда, она всего лишь одна из тех старушек, что вечно теряют пуговицы от кофт.
— А она может меня видеть? Она смотрит на меня сейчас?
— Морин, — ласково позвала Эл. — Ты здесь, милая?
В буфете звякнула чашка.
— Она там, — показала Эл.
— Она может видеть меня в спальне по ночам?
Элисон пересекла кухню и принялась вытирать разлитое молоко.
— Колетт, сядь, у тебя шок. Я налью тебе еще чашку.
Она снова вскипятила чайник. Но выхолощенный кофе не поможет справиться с шоком. Она стояла, глядя на пустой сад. Когда Моррис действительно уйдет, подумала она, надо будет выпить шампанского.