— За что тебя выперли из цирка? — спросила она. — Впервые об этом слышу.
Моррис не ответил.
— Выперли из цирка, — сказал он. — Выперли из армии. Выперли из дома Этчеллс, и мне пришлось жить в мусорном баке. В этом вся моя жизнь. Не знаю, мне не оклематься, пока я не найду Пита. Может, на конной ярмарке. Не в курсе, поблизости нет конной ярмарки? Или петушиных боев, Пит их любит.
Когда она вновь увидела Макартура, материализовавшегося в углу кухни после стольких лет, у него обнаружился стеклянный глаз, как и предупреждала миссис Этчеллс. Поверхность глаза холодно сверкала, и свет отражался от нее, как от везучих опалов в дни, когда они отказывались являть свои глубины.
— Что ни говори, а Макартур мастерски владеет ножом, — сказал Моррис. — Я своими глазами видел, как он разделал женщину, точно индюшку.
В пустой комнате разматывалась кассета, и Моррис из далекого прошлого сопел и хрюкал в микрофон, словно тащил что-то громоздкое. «Немного повыше, левее, аккуратно, ступенька, Донни, — есть, я ухватил ее. Берись за свой конец одеяла… осторожнее, когда возьмусь. Черт, мне надо на кухню, надо помыть руки. Я весь в этом липком говне».
Из сада влетела возмущенная Колетт.
— Я только что была в сарае, — заявила она. — Март вернулся. Пойди и посмотри, если не веришь.
Элисон вышла в сад. Стоял очередной жаркий, липкий день. Ветер шевелил деревца, привязанные к столбикам, подобно святым, обреченным на костер, но дуновение его было горячим, почти тропическим. Эл вытерла лоб рукой.
На полу сарая были разбросаны пожитки Марта: консервный нож, кое-какая пластмассовая посуда, стибренная из кафе при супермаркете, и куча ржавых неопознаваемых ключей. Колетт подобрала ключи.
— Я передам их констеблю Делингбоулу. Возможно, он сумеет вернуть их владельцам.
— Какая же ты язва! — воскликнула Элисон. — Что Март тебе сделал плохого? Его гнали из всех мест, которые он мог назвать домом. В нем нет зла. Он не из тех, кто способен зарезать женщину и бросить в грязный фургон.
Колетт уставилась на нее.
— По-моему, ты не должна ехать в Олдершот, — сказала она. — По-моему, ты должна прилечь. — Она вынырнула из «Балморала» и встала на газоне. — Должна сказать, Элисон, мне очень не нравится твое поведение в последнее время. По-моему, пришла пора пересмотреть условия нашего договора. Они становятся все менее приемлемы.
— И куда ты пойдешь? — хмыкнула Элисон. — Собираешься тоже жить в сарае?
— Это мое дело. Потише. Еще не хватало, чтоб Мишель приперлась.
— Мне все равно. Пусть смотрит. Ты была в полном раздрае, когда мы познакомились, Колетт.