Он берет иконку, долго рассматривает ее и отдает персу обратно. В недоумении посланник уцмия прыгает на коня и, гикнув, скрывается за поворотом.
Пыль, поднявшись столбом, блеклой позолотой ложится на шапки.
Все так же нестерпимо печет солнце. А русские тихо и печально идут туда, где ветер и снег, туда, где холодная белая Россия. Идут они, и под унылый скрип колес каждый вспоминает пройденный путь.
Несмотря на горе, им трудно сейчас, расставаться с Персией. Земля, где ты страдал и мучился, всегда будет дорога тебе.
Так она была дорога Гмелину. Здесь погибли его друзья. Здесь умер и он сам.
— Э-э-э-э!.. — кричит возница.
Навстречу русским едет горец. Он снимает шапку и, поклонившись усопшему, ждет на обочине.
— Гей! — окликает его Бауэр. — Скоро ли уцмиевские владения кончатся?
Горец не понимает. Тогда Бауэр просто протягивает руку по направлению к горам и говорит:
— Уцмий!
Горец понял. Он показывает на ближайшую гору. До нее верст десять.
К вечеру путники достигают перевала и, перейдя его, останавливаются. В листве могучих платанов перекликаются вечерние птицы. Небо вверху густеет, становится похожим на большой синий купол. Горы, как пирамидальные колонны, поддерживают его. Над колоннами постепенно, одна за другой загораются зеленые лампады.
— Может быть, здесь? — тихо, почти шепотом спрашивает Бауэр.
Михайлов кивает.
— А гроб? — недоумевает Федька.
— Успокойся, — гладит его по голове Михайлов. — Схороним как положено.
Потом Бауэр и Михайлов долго роют могилу. Тело Гмелина бережно кладут на одну из досок, прикрывают сверху другой.
Федька низко опускает голову. Он не в силах смотреть: вот-вот навсегда, навеки уйдет дорогой и близкий человек.
Сыплется, сыплется земля. И летят вместе с нею цветы и листья. Неприметно вырос у дороги холмик, а на нем камень.
— Двинемся, — говорит Михайлов.
Бауэр кладет ему руку на плечо:
— Ночуем здесь…
И еще на одну ночь остаются с Гмелиным его друзья и ученики, проводившие путешественника в последний путь и доставившие в Россию его дневники и записки. А утром самый юный из них — казачок Федька не раз обернется, чтобы еще раз взглянуть и никогда не забыть той могилы.
* * *
По прибытии в Россию Михайлов и Бауэр исполнили заветы начальника экспедиции, доставили его дневники и записки в Академию наук. Вот их рапорт:
«О смерти Академика С. Г. Гмелина в плену у одного горского кавказского владетеля.[5]
В учрежденную при Императорской
Академии Наук Комиссию
студента Ивана Михайлова и
рисовальщика Фридриха Бауэра
покорнейший рапорт.
Понеже человеческие советы от части укоснели, а от части не действительны были избавить от тяжкой неволй Господина Профессора Гмелина, то он сам себя освободил и вылетел из рук варварских. Ибо как день ото дня препятствия свободы его возрастали, мучитель его, Хайдатский владелец от часу гордился и настоял на неправедные свои требования, и письменно Коменданту Кизлярскому угрожал учинить над ним какое-нибудь злодейство, если в тринадцать дней беглые его Терекемейцы или тридцать тысяч рублей денег за них не будут ему отданы. На Тереке Господина Генерала-Поручика де Медема руки множеством других неприятелей заняты были, а Комендант Кизлярский, пропустивши первый способ к избавлению его, более силы не имел, как только учтивыми письмами спросить уцмия о выпуске. Господин Профессор, печалию и отчаянием, худым и непривычным воздухом, при том бедностью и нищетою содержания и пропитания и от того приключившеюся болезнию утружденный и изнуренный, в 27 день июля сего года, в конце десятого часа по полуночи, горестным и плачевным образом скончал свою жизнь».