Нидерман увидел ящик и едва успел броситься в сторону. Угол ящика ударил его в грудь, но никаких увечий не причинил. Нидерман остановился и с удивлением понял, что она действительно оказывает сопротивление. Он опять полез за ней, и, как только его голова поднялась к третьему ярусу, Лисбет ударила его ногой в лоб. Он закряхтел, но продолжал лезть. Лисбет Саландер мгновенно перепрыгнула на другую сторону центрального прохода, сразу перевалилась через край ящика и исчезла из поля зрения. Он услышал ее шаги и увидел, как она мелькнула в дверях на пути во внутренний зал.
Лисбет Саландер озиралась, прикидывая свои возможности. Щелк. Она знала, что шансов у нее нет. Пока ей удается уклоняться от огромных кулаков Нидермана и держаться от него на расстоянии, она может рассчитывать оставаться в живых, но, как только она совершит ошибку — а это рано или поздно произойдет, — ее ждет смерть. Стоит ему один-единственный раз ее поймать, и битва будет окончена.
Ей нужно оружие.
Пистолет. Автомат. Бронебойно-трассирующий снаряд. Противопехотная мина.
Черт возьми, что угодно.
Но ничего подобного в ее распоряжении не имелось.
Она огляделась.
Никакого оружия.
Только инструменты. Щелк. Ее взгляд упал на торцовочную пилу, но, пока она будет пытаться уложить его на стол с пилой, может произойти непоправимое. Щелк. Она увидела лом, который можно было бы применить в качестве копья, но он оказался слишком тяжел для ее рук. Щелк. Бросив взгляд в сторону двери, она увидела, как Нидерман слезает с ящиков в пятнадцати метрах от нее и снова направляется к ней. Она начала отступать от двери. Секунд через пять Нидерман ее настигнет. Она в последний раз взглянула на инструменты.
Оружие… или укрытие. Внезапно она замерла.
Нидерман не спешил. Он знал, что выход перекрыт и что рано или поздно он сестру настигнет. Но она, несомненно, представляет опасность. Она все-таки дочь Залаченко. Получать травмы ему не хотелось, и он предпочел подождать, пока она выбьется из сил.
Остановившись на пороге внутреннего зала, он оглядел кучи инструментов, половиц и мебели, но ее нигде не обнаружил.
— Я знаю, что ты здесь. Я тебя все равно найду.
Рональд Нидерман замер и прислушался, но уловил лишь звук собственного дыхания. Она спряталась. Он улыбнулся: она бросает ему вызов. Брат и сестра играют в прятки, как мило. Потом он вдруг услышал предательское шуршание, доносившееся откуда-то из центра старого зала. Он повернул голову, но поначалу не смог определить, откуда доносится звук. Затем вновь улыбнулся. На полу, чуть в стороне от остального хлама, стоял деревянный верстак метров пять в длину, на нем возвышался ряд ящиков, а внизу имелся шкафчик с раздвижными дверцами.