Ее глаза погасли.
– Это ты так думал. – Джудит откинулась на стуле и остановила взгляд на лице Ника. – Я и сейчас не понимаю, почему. У нас было достаточно денег. И я была готова отказаться от работы на таком условии.
– А иначе ты не соглашалась. Тебе было мало просто быть моей женой, – с горечью сказал он.
– При том, что ты отсутствовал по нескольку недель, да, мало. Чем, по-твоему, я должна была заниматься, пока ты носился по всему свету? – У Джудит вновь горели глаза. – Если бы у меня на руках был ребенок, я бы не страдала от одиночества.
– Моя мать, в тех же обстоятельствах, находила, чем занять себя!
– Но я не Лидия! – Джудит сделала глубокий вдох. – Не понимаю, зачем нам ворошить это снова. Но пока мы жили врозь, у меня хватило времени все обдумать. Ты не был со мной совсем откровенен до нашей свадьбы. А я была так влюблена, что мне и в голову не приходило ставить вопрос о детях. Я считала, само собой разумеется, что будет ребенок, если между нами такое чувство.
– Неужели я так много просил – ведь только пожить вначале вдвоем! – тут же возразил он.
– Ты ничего не просил, – с горечью сказала она. – Ты стал командовать. Я должна бросить работу, сосредоточиться на роли миссис Николас Кэмпьен и отложить рождение ребенка на какое-то неопределенное «будущее». Ты как будто вышел из викторианской мелодрамы, Ник. Только ты один и решаешь вопрос о семье… без меня. Но когда я настояла на том, что продолжу работать, наши недолгие, между твоими деловыми поездками, периоды совместной жизни заполнились одними спорами. В конце концов это стало невыносимо. Так что, когда вторую годовщину свадьбы мне пришлось отмечать в одиночестве, я поступила, возможно, не самым благородным образом: ушла, пока ты еще не явился Бог знает откуда.
– Ты, наверное, думала, что я тут же крутанусь кругом, помчусь за тобой, стану уговаривать вернуться, пообещаю все простить и все делать по-твоему, – резко сказал он.
Джудит с горечью кивнула.
– Конечно! Я как раз на это надеялась. Какие жалкие фантазии! Совершенно ясно, что мне было еще далеко до зрелости. Верно?
Ник долго молча смотрел на нее.
– А ведь я бегал за тобой, – наконец напомнил он ей. – Целых три раза я к тебе являлся. Дважды – в эту унылую мансарду, которую ты себе подыскала, и в последний раз – в Лонгхоуп, тогда я был уверен, что Хью меня поддержит, поможет тебя убедить…
– Что надо быть умницей? – перебила она желчно. – По-твоему, быть умницей, конечно же, значит: все делать так, как хочешь ты.
– Как бы то ни было, Хью мне не помог. – Ник уклонился от прямого ответа. – Когда понадобился его голос, Хью оказался твоим старшим братом, а не моим старым другом. Не приходилось сомневаться, что Маргарет выставит против меня вилы, если я попытаюсь заручиться ее поддержкой.