Сидя напротив мужа, спокойного, молчаливого, она думала о том, что поступила когда-то опрометчиво, выбрав профессию следователя. Геннадий не умел готовить. Не умел, а скорее не любил возиться с рубашками, майками, носками, платками, даже когда жил один. И теперь все делала Вера Петровна. Ей нравилось его пренебрежение к хозяйству. Она же любила хозяйничать, ухаживать за ним.
Выезжая в командировки, она часто ловила себя на мысли о нем, как он там один, в их тихой квартире. Ей казалось, что она обкрадывает его в эти часы и он ужасно растерян и обижен на нее.
С самого начала Вера Петровна заметила, что Геннадий в ее отсутствие дома не ест. Она спросила: почему?
— Федор заходил. Пошли в столовую. Пиво пили.
Потом она поняла, что муж без нее не воспринимает их дом. Это ее обрадовало. И еще она поняла, что он очень серьезно относится к семье.
И она была счастлива, и готова была забыть ради него все — и работу, и себя.
Из всех людей, с которыми Вера Петровна общалась, один понял это — прокурор Савин. Он никогда не заговаривал с ней о ее личной жизни. Но как-то просто, по-домашнему сказал ей:
— Веруша, учиться дальше надо. В аспирантуре. Заочно, конечно. Человек ты толковый, способный. Так что берись за науку.
Седых знала, что Савина давно уже звали в область, что пойди он по этой лестнице, добраться ему до Москвы. Но Савва, как его называли за глаза, расположился в Талышинске оседло и никуда не хотел уезжать.
Надо же случиться такой нелепости: мужик в расцвете сил, нет еще и пятидесяти, а сердце подвело.
Помня его советы, Вера Петровна начала готовиться в аспирантуру. Геннадий и словом не обмолвился с ней об этом. И вряд ли сказал бы когда-нибудь, если бы она сама не заговорила. Он так же ходил бы в столовку, молча ждал бы ее с работы, из библиотеки, стараясь не стеснять собою ее жизнь…
— Сегодня я говорила с удивительным человеком, — сказала Вера, переставая есть.
Геннадий молча кивнул. Он умел ее слушать. И она видела, как занимали его ее дела и мысли.
— Настоящий ученый. Женщина, а герпетолог.
— Это что?
— Специалист по змеям.
Он снова кивнул, давая понять, что знает, о ком идет речь. Тетя Даша успела оправдать свою поездку в экспедицию. Весь дом наполнился слухами об истории с пропажей сухого яда.
— Ох, Гена, замечательная она женщина. Ты не можешь себе представить! Живет в тайге, где нет ни водопровода, ни парикмахерской, а одета и причесана, словно в столице. А говорит как — заслушаешься! Умница… Надо мне поступать в аспирантуру, — неожиданно закончила свой рассказ Вера Петровна.