— Да, вы правы, — хрустнула пальцами доцент. — Но неужели так необходим арест Азарова?
— Азаров хотел нарушить подписку о невыезде, — сказала Вера Петровна.
Дверь наконец отворилась, и в кабинете появился Холодайкин.
— Пардон, но это я разрешила ему поехать на два дня в Москву. У Азарова был законный отгул. Вы извините меня, но что в этом такого? — удивилась Анна Ивановна, не замечая врио прокурора.
— Вы разрешили, а мы — нет! — вмешался Холодайкин; Кравченко повернулась к нему. — Право разрешать выезд кому-либо из подозреваемых определяем мы. И за свои действия отвечаем только перед вышестоящими инстанциями. Неопровержимые улики дали нам основание предъявить обвинение Азарову.
— Какие улики? — воскликнула Анна Ивановна.
— А это уж дело следствия.
— Степан… Нет, не может этого быть. Не может! — сказала Кравченко.
— У вас есть еще вопросы к нам? — с холодной вежливостью обратился врио прокурора к Анне Ивановне.
— Свидания с ним разрешены? — упавшим голосом спросила Кравченко.
— Нет. Передачи носить можно, — сообщил Холодайкин. — С правилами вы можете ознакомиться в милиции.
Совершенно подавленная, Анна Ивановна вышла вместе с Зиной из кабинета. Вера Петровна молчала.
— Когда вы думаете вызывать Азарова на допрос? — поинтересовался Холодайкин.
— Я уже говорила с ним. В милиции. Вот протокол.
Холодайкин пробежал глазами бумагу.
— Неубедительно. Что же вы думаете предпринять дальше?
— Надо искать Гридневу.
— Согласен.
— Дадим знать московским товарищам. Помогут, — предложила Седых.
— Нет. Дело ведем мы и искать Гридневу будем своими силами.
— Тогда мне необходимо ехать в Москву.
— Вы нужны здесь. — Холодайкин потер руки. — Хорошо, что у меня семьи нет: все свое время я могу отдавать делам прокуратуры. Но оставаться одному тоже нельзя. Вдруг вызовут в область? — Он многозначительно посмотрел на следователя: — Понимаете? (Вера Петровна рассеянно смотрела в окно.) Я думаю, с этим делом справится кто-нибудь из оперативных работников РОВДа. Ну, хотя бы этот младший лейтенант Трудных. Дисциплинированный, хорошо выполняющий свою службу. И глаз у него верный. Гридневу он знает в лицо. Может опознать. Как вы считаете?
— Позвоните Скорину, — сказала Вера Петровна.
— Да, понимаю, — серьезно подтвердил Холодайкин. — Я позвоню от себя.
Через пять минут он вызвал следователя к себе.
— Трудных завтра вылетает в Москву. Подготовьте его соответственно…
По сердитому лицу врио прокурора Вера Петровна поняла, что разговор со Скориным был не из приятных.