Я испытала страшный удар. Мне и в голову не приходило, что собственный план сработает против меня. Конечно, Тревор был для этого самой подходящей персоной.
— Ты не можешь это сделать! — в ярости прошипела я. — Купить и снести!..
— Конечно не могу, чудище. Куда мне? Но вот мой отец, он очень даже может.
Папаша Тревора владел половиной Занудвилля. Мне совсем не хотелось, чтобы к его недвижимости присоединился Бенсон-хилл.
— Я сказал отцу, что нужно будет сохранить несколько кирпичей, когда он станет сносить руины. Пригодятся на сувениры. Я с тебя много не запрошу, хоть они и бесценны, — заявил Тревор напоследок, тут же тронул машину с места и укатил.
Я нетерпеливо ждала у ворот особняка и, как только Джеймсон открыл их, с ходу выпалила:
— Мне срочно нужно поговорить с Александром.
— Он еще спит, мисс Рэйвен.
Надо думать, Александру, как накануне мне, спалось хорошо. Только мне ночью, а ему — днем.
— Дело срочное, — заявила я, как могла властно и настойчиво. — Отлагательства не терпит.
— Сделаю, что смогу. Подождите в студии.
Я расположилась в старой пыльной комнате, полной книг.
Через несколько минут появился Александр, в джинсах и футболке.
— Что-то не так? — спросил он.
— Все. — Я бросилась к нему. — Нам нужно поговорить наедине.
— В беседке, — предложил он.
— Нужно такое место, где никто не сможет нас подслушать.
Александр припарковал «мерседес» напротив ворот кладбища, и мы поспешили к могиле его бабушки. Единственными посторонними звуками было стрекотание сверчков.
— Нашелся покупатель на особняк, — выдала я, едва мы добрались до могилы.
— Шутишь!
— Мне не до шуток. Хуже всего то, что это папаша Тревора Митчелла.
— Ужас! Я думал, наш план сработал…
— Я тоже. Но этот деятель вознамерился снести дом и построить на его месте торговый центр.
— Вот как!
В карих глазах Александра вспыхнуло алое пламя гнева.
— Именно. Это ужасно. Мы проделали огромную работу, убеждая людей в том, что особняк непригоден для проживания, и добились своего. Никто не захотел покупать дом. Но мы забыли, что земля, на которой он стоит, тоже имеет ценность, и теперь особняк снесут. Это я виновата. Мне следовало подумать лучше. Я все погубила!
Я села на кладбищенскую скамейку и закрыла лицо руками.
— Это не твоя вина, Рэйвен, — попытался утешить меня Александр, и лицо его просветлело. — Отец Тревора еще не совершил покупку. Значит, не все потеряно, у нас еще есть время.
— Если ты скажешь родителям, может, они откажутся от продажи?
— Отец серьезно настроен на продажу. Я спорил с ним, мы даже поругались. Он считает, что новый владелец вправе делать со своей собственностью все, что ему заблагорассудится. Но откуда ты все это узнала? Отец говорил, что домом никто не интересовался.