— Понятно... — И опять свет померк перед Костей, стало темно, невыносимо, горько.
Но Лена не заметила смены его настроения.
— Ты знаешь, как мы день рождения называем?— спросила она.
— Как? — подавив вздох, спросил Костя.
— День варенья! — засмеялась Лена.
«День варенья»
В квартире Пчелкиных, в большой комнате с телевизором — который на этот раз, слава богу, выключили,— был накрыт длинный стол: тарелки с закусками, ваза с яблоками, две бутылки шампанского, симметрично расставленные бутылки пепси-колы, минеральной воды и лимонада, в фарфоровой вазе розы, а в центре стола — огромный бисквитный торт с шестнадцатью свечами, еще, естественно, на зажженными.
Возле стола хлопотала Лариса Петровна, с модной прической, сделанной утром в парикмахерской на Новом Арбате, в нарядном платье собственного фасона.
— Костя! — крикнула Лариса Петровна.— Мы забыли студень! Он в холодильнике. Неси!
Появился из кухни Костя. Он нес в продолговатом блюде студень, украшенный петрушкой и веточками укропа.
— Костик! Вот сюда!— сказала Лариса Петровна. Они нашли место для блюда со студнем,— Значит, давай еще раз прикинем, все ли у нас рассядутся.
— Я пригласил шестерых,— сказал Костя, взглянув на старинные часы в деревянном футляре. Стрелки показывали без двух минут шесть,— Жгута... то есть Славу, с матерью, с Эфирным Созданием...
— И очень правильно! — перебил сына Виталий Захарович, входя в комнату.— Начал человек новую жизнь — всячески поддержим...
Виталий Захарович не успел договорить: стенные часы пробили шесть раз, и тут же в передней музыкально пропел звонок.
Костя поспешил открывать дверь.
В передней появился Эдик.
— Поздравляю, сэр!— Он передал Косте сверток, упакованный в плотную глянцевую бумагу с контурным изображением старинных замков.— Роман Агаты Кристи.
— Спасибо! — обрадованно сказал Костя.— Проходи, ты первый!
Они вошли в комнату.
— Здравствуйте,— сказал Эдик.— Поздравляю с новорожденным.
Лариса Петровна улыбнулась:
— Ты, Эдуард, как всегда, пунктуален. Вы не сговаривались с Кириллом прийти вместе?
— Кирилл не придет,— быстро вставил Костя. И, встретив вопросительный взгляд матери, добавил:— Он не приглашен. Эдик, пошли ко мне!
Костя обнял друга за плечи, и они покинули праздничную комнату.
Лариса Петровна и Виталий Захарович переглянулись.
— Триумвират распадается,— задумчиво сказал Виталий Захарович.
— Я не знаю, в чем тут дело,— взвинченно перебила Лариса Петровна,— Не знаю конкретно... Но уверена: все из-за этой девчонки! Сегодня у нас с тобой есть возможность познакомиться с ней поближе. И, возможно, поговорить.