Анна приняла правила игры и, пользуясь случаем, беспардонно рассматривала лежащее перед ней расслабленное тело. Кожа девушки была удивительно чистой: ни веснушек, ни пигментных пятен, которые, как известно, представляют собой настоящий бич для южанок. Ане не доводилось прежде видеть такой красивой кожи – гладкой, как фарфор. Но самое неприятное для Ани заключалось в том, что кожа незнакомки была покрыта умопомрачительным бронзовым загаром, таким ровным, словно ее покрасили аэрографом. Невольная зависть Ани была вполне объяснима, если учесть, что максимум, чего ей самой удавалось добиться за летний сезон, – это легкая нездоровая желтизна. К тому же кожа моментально начинала облезать, образуя некрасивые пятна. Если же учесть, что в данный момент на родине девушки и вовсе стояла зима, то становилось понятным, почему ее стройные ножки в открытых шортах имели такой красивый голубоватый оттенок...
Щеки Анны покраснели, она пожалела, что не догадалась надеть длинную юбку, скрывающую это безобразие. Впрочем, не все еще потеряно, никто не видел ее позора. Девица спит или притворяется, что спит, а до прихода остальных Анна успеет переодеться. Окрыленная собственной находчивостью, девушка круто развернулась и... столкнулась нос к носу с хозяином дома, мистером Грином, который приветствовал ее ослепительной улыбкой. Она попыталась сделать то же самое, но получилось отвратительно: от неожиданности скулы у нее свело намертво, и ее улыбка больше напоминала судорогу. Грин был одет в белые брюки, белый хлопчатобумажный пуловер и легкие сандалии. К тому же он был не один. Анна испытала неприятные ощущения от того, что два человека сумели подойти к ней вплотную, оставшись незамеченными.
– Как отдохнули, Анна? – спросил Грин, не переставая улыбаться. – Прекрасно выглядите. Скажите, все русские девушки так же красивы?
– Поголовно, – криво усмехнулась Аня, искоса поглядывая на спутника американца, державшегося на полшага сзади и не проявлявшего желания подключиться к общему разговору.
Заметив ее интерес, Грин небрежно махнул рукой в его сторону и сообщил:
– Мой верный страж. Зовите его Билс.
Человек, носивший имя, здорово напоминающее собачью кличку, никак не отреагировал на это заявление. Он взглянул на Анну мельком и снова уставился на что-то, видимое ему одному.
Надо сказать, что телохранитель мистера Грина был не каким-нибудь жалким недомерком. Те бравые парни, на которых Анна вдоволь насмотрелась у себя на родине во всевозможных боевиках отечественного разлива и которые до настоящего момента казались ей весьма убедительными, по сравнению с Билсом выглядели худосочными заморышами. Нет уж, с этим типом явно не стоило шутить.