На то, чтобы захлопнуть тетрадь левой рукой и потянуться правой к сумке, в которой лежал револьвер, у нее ушли какие-то доли секунды, но и этих долей оказалось слишком много. Потому что второй незваный гость, подкравшийся сзади, с размаху нанес ей удар кулаком в голову. Комната заплясала вокруг девушки, внезапно превратившись в гигантского мотылька, который обхватил ее своими крыльями и понес за собой. Амалия полетела куда-то в головокружительную пустоту и немоту…
Гарь.
Жар.
Крик.
– А-а!
Крик переходит в сдавленный стон и смолкает. Запах гари становится все сильнее, и слышно, как где-то с печальным, почти хрустальным звоном разбивается стекло.
Надо открыть глаза…
Надо поднять голову…
Надо встать, но голова словно расколота на тысячу осколков. Жар уже пышет в лицо…
– Амалия! Амалия!
Зачем так кричать? А голова меж тем раскалывается уже на две тысячи осколков, потому что Амалию хватают и тащат куда-то.
– Пустите… – бормочет она. – Не смейте…
Огненным змеем взвилась полыхающая занавеска, и тут девушка почти пришла в себя.
– Амалия! Дом горит! Вы слышите меня?
Александр попытался поднять ее на руки, но она оттолкнула его.
– Дневник!
– Какой днев… – начал он в изнеможении.
– Тетрадь! Где она?
Флигель полыхал, огонь уже перекинулся на стены. Приподнявшись, Амалия увидела возле очага какую-то темную груду и, присмотревшись, поняла, что это человек в луже крови. Возле его руки лежал дневник Николая Петрова.
– Вон та тетрадь? – вырвалось у Александра.
В следующее мгновение с потолка на убитого обрушилась пылающая балка. Одним концом она упала на дневник и придавила его.
– А, черт! – в отчаянии выкрикнул Александр и, кинувшись к балке, принялся выдирать из-под нее дневник. Он ухватил только кусок тетради, когда на нем загорелась шинель. Дым ел глаза, но Александр собрал все силы и вырвал из-под балки еще один кусок.
– Бросьте! – закричала Амалия, поняв, что еще немного – и они сами сгорят тут. – Не надо!
Офицер сбил с себя огонь и, весь в саже, в крови, кинулся к ней, схватил в охапку и потащил наружу, на воздух. Возле дверей к нему подбежали Серж Мещерский с Никитой и помогли вывести Амалию. Едва они сделали несколько шагов, изнутри раздался взрыв, а за ним еще один, поменьше силой.
Александр упал в снег, но тотчас же поднялся. Флигель горел теперь весь, и из окон вырывались языки огня. Барон посмотрел на Амалию и увидел, что ее поддерживает, не давая упасть, Серж Мещерский. Девушка была без пальто и без головного убора, и Корф, отряхнув снег со своей шинели, молча принялся стаскивать ее.