Добыв пропуск, троица отправилась на другой конец города. Однако здесь их ждало нешуточное испытание. Военный госпиталь находился совсем рядом с Екатерининским каналом, и туда – поглазеть на место покушения – сбежалось множество зевак. Городовые охрипли, пытаясь образумить их и заставить уйти с канала, но тщетно.
– Господа! Проходите, господа! Не задерживайтесь! Куда прешь, кому говорят?!
Дворники под присмотром оцепивших канал жандармов забрасывали снегом черные пятна крови, оставшиеся на дороге, и шикали на бродячих собак, которые вертелись поблизости, – псы чуяли кровь, и их так и тянуло на место убийства. Животных отгоняли, но они возвращались снова и снова, шерсть на их загривках стояла дыбом. Самая ловкая дворняжка, желтая с коричневыми пятнами, все-таки прорвалась за оцепление и пару раз лизнула кровавое пятно в том месте, где лежал убитый казак из охраны государя.
– Господа, проходите! Не задерживайтесь! – безнадежно кричал городовой.
Дворник махнул тяжелой лопатой и стукнул ею дворняжку. Видимо, он перебил собаке хребет, потому что она упала и стала извиваться на снегу, жалобно визжа.
– Вот тварюга, – совершенно беззлобно, как-то сокрушенно даже молвил дворник. И, прежде чем пес успел отползти, добил его ударом по голове.
Александр побелел как полотно, все поплыло у него перед глазами… Видя это, Амалия поспешно взяла его за руку и сжала его пальцы.
– Поезжай! – крикнула она кучеру, который никак не мог выехать из затора, образовавшегося на канале.
Александр не помнил, как они доехали до госпиталя, настолько ему было нехорошо. Но вот экипаж дернулся под гулкое «тпррру» бородатого извозчика, барон узрел перед собой карие глаза Амалии – и окончательно пришел в себя.
– Простите, ради бога, – прошептал он, сгорая от стыда. И выбрался наружу, чтобы помочь выйти спутницам.
Амалия расплатилась с извозчиком, велела ждать здесь же, и они втроем двинулись к зданию госпиталя. От Александра не укрылось: вот только что девушка держала его за руку, пытаясь как-то ободрить, а теперь крепко взяла за руку Дашу, которая едва передвигала ноги.
– Простите, сударыня, вы к кому? – настороженно спросил часовой на входе.
Интересно, подумал про себя Александр, как именно тот определил, что их привела сюда именно она, что она тут главная? Очевидно, что-то ее выделяло среди них, даже на его собственном, мужчины и офицера, фоне.
– В мертвецкую, – ответила Амалия. И, оглянувшись на Дашу, добавила: – Есть основания думать, что один из тех, кто там лежит, – ее жених.
Горничная кивнула с испугом на лице. По чести говоря, у Александра создалось впечатление, что Даша вовсе не рвалась сюда, но, побежденная волей хозяйки, была вынуждена уступить.