Не могу отделаться от мысли, что было здесь и чтото личное. Очень уж хотелось царю Ивану получить признание в измене! Пусть вымороченное, вырванное с последним хрипом, но признание!
Мало того, что Воротынский сделал свое дело и был уже не очень нужен, к тому же он оказался свидетелем слабости Ивана, своего рода живым укором. Он-то никуда не бежал, не прятался, не писал смехотворно льстивых писем татарскому хану. Таких свидетелей, таких опасных людей необходимо поскорее убирать.
Родом из черниговских Рюриковичей, Воротынские «отъехали» из Великого княжества Литовского в конце XV века.
Ну что ж! Великое дело, святое дело — патриотизм, желание жить в стране истинно православной. Я от души надеюсь, что Воротынские получили желаемое. Что им было хорошо и приятно ходить с косматыми бородищами, спать после обеда, вешать вверх ногами не сотворившие чуда иконы, вызывать духов мертвецов вместе с монахами ближайшего монастыря. И что все это искупало для них положение высопоставленных холуев, иначе ведь овчинка выделки не стоит.
Я также очень надеюсь, что выехавшие из Литвы предки могли увидеть своего потомка в огненной печи и еще раз порадоваться своему мудрому выбору. Edem das Seine. Но пока главное другое! По общему мнению историков, именно Ливонская война стала той спусковой пружиной, которая вызвала опричнину.
Историческая логика давильни, или Удавление Европы внутри. Про опричнину
Царь Иван хотел бы продолжать войну. А всякие, говоря современным языком, оппортунисты не хотели. Или хотели вести военные действия не так энергично. Даже члены Избранной рады — Адашев, Сильвестр, Курбский — не так уж рвались воевать. Может быть, именно потому, что знали, что такое война? Богобоязненный царь-инок Иванушка вел себя совершенно иначе.
Ни разу в жизни Иван, при всей его любви к пыткам и казням, не участвовал ни в одном сражении. Ливонская война оставалась для него чистой теорией, да еще приносящей весьма изрядные доходы.
Переход на сторону Литвы князя Курбского и множества последовавших за ним людей тоже наводил на размышления. Ливонский орден — это ладно… Ткнули его, и он рухнул. Но стоило вмешаться в дело Литве, и тысячи русских людей перешли на сторону неприятеля. Как их остановить? Что противопоставить соблазну шляхетской жизни в Литве?
В начале 1560-х годов царь-батюшка вступил в конфликт с боярами и изволил «опалиться» на многих князей и бояр. Опала означала прекращение отношений царя с подданным и могла повлечь самые разные последствия — от запрещения являться при дворе до суда, тюрьмы и смертной казни. Чаще всего опала была предупреждением, угрозой о возможных репрессиях.