Как будто это она виновата в том, что Виктор без конца метки от разлучницы приносит. Как будто это Ира завела себе любовника на стороне. Как будто именно по ее вине их жизнь трещит по всем швам!
От обиды и голода она чувствовала, что любовь ее, и без того хрупкая, остаточная, как неизбежные толчки после крупного землетрясения, превращается в ненависть. Жгучую, оголтелую ненависть…
Даже взглядом его, недостойного, не одарила. И впрямь: не женщина — мегера. Не успела в дом войти, а в воздухе уж громы и молнии летают. Ну и черт с тобой!
Разозлившись на неласковую "супругу", Владимир усадил за стол Аришку. Наложил ей целую гору рыбы без гарнира — картошкой она надавится после его отъезда, а сейчас пусть ребенок хоть каких-то витаминов да микроэлементов поест, пока дядька рядом.
Рыбу выбирал специально для Аришки, филе белого амура, чтоб племянница невзначай косточкой не поперхнулась. Чтоб рыбка была сочней, окунул ее в кляр. Лишний раз порадовался: хорошо, что рано из дому вырвался, всему сам научился, своим умом. Это сейчас у него есть помощница. А пока не появилась Наталья Станиславовна, приходилось и по магазинам ходить, и по базарам. И уборку самому делать, и стирать, и гладить. И уж, знамо дело, обеды готовить — первое время после поступления во ВГИК перебивался бутербродами, слава Богу, ума хватило понять: еще месяц-другой такого питания, и мир никогда не узнает сценариста Владимира Конкина.
Совсем недавно был уверен, что уж теперь-то он к кухонным проблемам не вернется — хватит, нагорбатился. Каждый должен заниматься своим делом: хозяйки — хозяйством, писатели — писательством. А он вон как вышло. Недаром говорят: не зарекайся.
Однако пока что хлопоты не доставляли Володе особых проблем. Все равно, пока Ирина была на работе, заниматься ему было решительно нечем: наблюдать не за кем, писать тоже не мог — ноутбук брать с собой не стал, дабы подопытная вмиг их с Витькой "невинную шалость" не вычислила, а на бумаге не писалось — слова казались искусственными, пресными.
Кто бы мог подумать, что обыкновенное, в принципе, зрелище способно вызвать в человеке такое умиление? Аришка обходилась без вилки: двумя крошечными ручками брала огромный распластанный кусище в желтоватой клярной одежке, и аккуратненько, держа его над тарелкой, чтоб ненароком не капнуть маслом на байковый халатик, впивалась в него мелкими зубками. При этом ее мордаха светилась таким искренним удовольствием, что Володя не мог сдержать улыбки.
Доев второй кусок, девочка вспомнила про маму:
— А мама будет р-ррыбку?