Женя неуверенно пожала плечом и промолчала.
— Ага, найди! — вместо подруги ответила Лариска. — Щас! Скажешь тоже! Она ж у нас консерватор! Для нее перемены в жизни смерти подобны, да, Женька? Она ж как выбрала себе один эскалатор, так по сей день только им и пользуется. Изменяет ему только в том случае, если в данный момент он выключен. А, Жень? Я права?
Женя недовольно скривилась:
— Дались тебе эти эскалаторы! Чего ты к ним вечно цепляешься?!
— Да нет, мне просто всегда было смешно, — улыбнулась Лариса. — Лично мне без разницы, на какой эскалатор становиться. А ты всегда становилась на крайний.
— Ну подумаешь, — возмутилась Женя. — Просто привычка. Большое дело.
Лариса заартачилась:
— Нет, консерватизм!
Вадим решительно вмешался:
— Ну ладно, вы еще подеритесь мне из-за этого эскалатора! Лар, действительно, дался он тебе. Какая разница, на чем человек ездит?
Лариска упорно стояла на своем:
— Нет, ты не понимаешь! Она во всем такая. Как вобьет себе что-то в голову — всё, кранты, фиг выбьешь! Женька, блин, тебе уже двадцать семь, да какой там — считай, почти уже двадцать восемь, а ты на девятнадцати застряла и никак оттуда выйти не отважишься!
Женя застыла, словно пойманная врасплох, потом тихо-тихо, почти шепотом ответила:
— Уже отважилась. Почти…
— Что? — удивилась Лариса. — Я что-то пропустила? Что-то случилось?
— Нет-нет, — поспешила успокоить беременную подругу Женя. — У меня все нормально, не волнуйся больше за меня. Я уже выздоровела. Почти… И хватит об этом, ладно?
Деликатный от природы Вадим подхватился из-за стола:
— Я пойду хлебушка подрежу, — и скрылся на кухне, чтобы не мешать дамской беседе.
Едва только за супругом закрылась дверь, Лариса участливо спросила:
— Жень, у тебя что-то случилось?
После короткой паузы Женя вынужденно призналась:
— Случилось. Только не надо об этом, ладно? Главное, что это пошло мне на пользу. Я выздоровела, Ларка. Кажется выздоровела. Только давай больше не будем об этом, ладно?
Лариса глядела на подругу во все глаза. Как-то за последние годы отвыкла, что у той в жизни тоже может кое-что измениться.
— А может, наоборот? — поинтересовалась участливо. — Может, тебе лучше выговориться, чтоб опять не застрять на проблеме?
Женя убежденно покачала головой:
— Нет, Лар, правда не надо. Всё хорошо. Я поняла, какая я дура. Это самое главное, правда? Главное, что поняла. Осталось только исправиться, перестать быть дурой. Остается только надеяться, что я поняла это не слишком поздно.
— Что, у тебя кто-то есть? — шепотом, боясь спугнуть Женькину удачу, спросила Лариса.