— Конечно, невозможно, — подтвердил Джон и положил трубку, сдерживая желание пойти куда-нибудь и напиться. Было странно разговаривать с человеком, чье поведение, казалось, бросило вызов всем нормальным человеческим законам. Рыдая и дрожа от страха, подставляя себя под удары, Марк ползал у него в ногах и признавался в убийстве, которого не совершил да и не мог бы совершить. Каков бы ни был мотив — одиночество, чувство вины, желание привлечь внимание или просто опьянение, — он наверняка уже забыл об этом. Джон был уверен, что Марк забыл даже, что это было вообще. Весьма вероятно, что вина всему — пьянство, именно оно стерло все из памяти, кроме разве что смутных воспоминаний о том, что вел себя глупо.
А как он познакомился с Дженифер? А с Питером? Конечно же, в Февергейтском кафе, когда Дженифер плакала, а Марк поймал для нее такси и, более того, кажется, отвез ее домой в этом такси. После бутылки или двух он, возможно, упал на этот раз в ноги Дженифер и сделал ей другие фальшивые признания, к примеру, что убил свою жену или — отзвуки намека Колина — имел гомосексуальную связь с ним, Джоном. От Марка Симмса всего можно ожидать.
Что может произойти в ресторане? Ничего страшного. Чарльз теперь понимал, что ему все-таки следует пойти на условленную встречу. Он сделал уже так много, что не стоит останавливаться. И ничего не должно случиться. Они о чем-нибудь поговорят, и, возможно, некоторые высказывания он найдет неприятными и даже опасными, но все сумеет удержать под контролем своим хладнокровием, невозмутимым видом, который он старается иметь и который постепенно становится его второй натурой. Но странно, несмотря на все бесспорные доводы, он все-таки боялся.
Неизбежно вследствие этого его охватило какое-то потрясающе изумительное чувство. Удивляло, но одновременно и шокировало, что ему приходилось обдумывать свои действия, когда распространилось мнение о росте всеобщего или, по крайней мере, национального страха перед педерастией, изнасилованием детей, их похищением и убийством и тому подобным. В глазах взрослых он все еще оставался невинным, возможно, несведущим, наивным ребенком, который не представляет, что с ним может произойти. Чарльз, однако, был далеко не таким уж и несведущим. Если в его познаниях неделю назад и были пробелы, он исправил это. И теперь он знал о сексуальном насилии над юношами, возможно, гораздо больше, чем его родители. Библиотека, а затем, когда эта затея провалилась, полки книжного магазина Хачарда предоставили ему возможность узнать все, что он хотел узнать, и даже более того. И теперь он собирался на встречу с широко раскрытыми глазами, вооруженный знаниями.