Волосы Грэхема, все еще влажные, казались потоком черной краски, стекающей с макушки. Он поднимался, перешагивая через две ступеньки. На нем была старая футболка, одна из тех, с осьминогом.
— Мы можем поговорить? — спросил Манго.
Он заметил, как оживление исчезло с лица Грэхема и оно мгновенно потускнело. Грэхем распахнул двери спальни, а потом осторожно прикрыл их за собой. Мальчики остановились лицом к лицу.
— Так это ты крот, да? — спросил Манго. — Я знаю, что это ты, и не пытайся отпираться.
— А я и не собираюсь.
— Мне надо бы догадаться еще, когда я ошибся, назвав номер рассказа из «Армии броненосца», но я не догадался. Я был дураком. Я и правда тогда ошибся. Я сказал восьмой, когда имел в виду седьмой. Вот поэтому-то Московский Центр не смог разгадать наш шифр.
Ему показалось, что глупо всерьез говорить о Московском Центре. Все это, в сущности, выдумка, обман.
— Мне бы хотелось знать, почему ты так никогда и не рассказал им, где было наше Убежище? А может быть, ты говорил, да они не заинтересовались? Я никак не пойму, почему так поступил? Ведь я так доверял тебе.
Грэхем закурил сигарету.
— Это ж только игра, разве не так?
— А в чем разница? — Манго не ожидал ответа и действительно не получил его. — Почему? — снова задал он вопрос. — Почему? Если это была только игра, — осторожно продолжал он, — и, в конце концов, мы все молоды, мы только школьники — я имею в виду, не могли же они предложить тебе чего-нибудь? Денег, скажем, или еще какую взятку? Если не… — Неожиданно одна мысль пронзила его. — Послушай, а они тебя не шантажировали? Может, так?
Грэхем покачал головой. Он был достаточно высок, но все же смотрел на Манго снизу вверх.
— Чем они могли бы меня шантажировать, Боб?
— Не смей называть меня так! Только мои братья зовут меня так
Презрение, прозвучавшее в голосе Манго, заставило Грэхема покраснеть.
— Это было ради — черт побери! О господи! — это было ради шутки!
— Ты предал меня ради шутки?!
Тишина повисла в воздухе. Далеко внизу хлопнула дверь. Манго подумал, что сейчас он, наверное, понял, что имел в виду Ангус, когда говорил о смерти мыши, похожей на какую-то катастрофу. Манго подошел к двери и открыл ее, так как услышал голоса внизу на лестнице. Грэхем, стоя за его спиной, сказал:
— Я лучше скажу тебе, Манго. Я давно ждал удобного случая рассказать тебе. Я ухожу из Россингхема, со следующего семестра я начну учиться в Уттинге.
Голова Ангуса показалась над нижним маршем лестницы.
— Чарльз Мейблдин здесь, Боб. Он говорит, что ты поговоришь с ним сразу же.
Раньше Манго сказал бы с помпой: «Проводите его наверх», но сейчас он просто бросил: