Самарин помолчал, подумал и ответил:
— Пункт второй — естественный, и напоминания о нем не требовалось. А вот пункт первый... не знаю... Я должен связаться с отцом... может ли он получить такой документ.
— А тут, может быть, помогу вам я. Возможно, что такой документ вы получите и здесь.
Весь их дальнейший разговор был попросту торгом по поводу размера вознаграждения капитана. Он проявил в этом и сноровку, и настойчивость. И было очевидно, что подобный гешефт был для него не в новинку. Но и Самарин тоже очень решительно отстаивал интересы своей фирмы. Кроме того, что ему было не нужно, чтобы дело это немедленно двинулось, он обязан был продемонстрировать истинно немецкую расчетливость. Словом, они никак не могли окончательно договориться.
Тогда немец, очевидно чтобы не упускать рыбу из сети, предложил дать ему аванс с условием его возврата в случае, если сделка не состоится. Попросил тысячу рейхсмарок. Сошлись на пятистах. Самарин вручил ему деньги и получил расписку. В эту минуту он узнал фамилию интенданта — Фольксштайн. Эту фамилию немец поставил на расписке.
Договорились, что Самарин свяжется с отцом по поводу процента дохода Фольксштайна, так как брать это на себя он боялся.
— Ну вот... теперь можно поговорить и о чем-нибудь другом, — облегченно произнес Самарин. — Например, как тут поинтереснее провести вечернее время?
— Это как везде, — сказал Фольксштайн улыбаясь. — Интерес зависит от суммы, которую вы хотите и можете на это истратить. В этом смысле Рига действительно вполне европейский город.
— Но и не Париж. По моему первому впечатлению, латышки удивительно лишены шарма...
— Но здесь немало прелестных наших соотечественниц, которые очень скучают. Я вас познакомлю.
Так... договорились и об этом. Теперь разговор об очень важном.
— Хорошо, с мясом все ясно, — начал Самарин. — Хотя я уже вижу, что больших закупок сделать не удастся. И все-таки главная моя цель — кожа.
— Насчет кожи я выясню.
— А что же тут можно купить еще?
— А что вас интересует?
— Ну... — замялся Самарин. — Мне говорили, что среди местного населения есть очень богатые люди. У них... — Снова Самарин сыграл нерешительность: — Будто у них могут быть драгоценные вещи: камни, золото.
— Опять вы забыли, что до нас здесь целый год орудовали русские, а они большие специалисты по ликвидации чужих богатств.
— Но что-то все же осталось?
— Самых крупных богачей русские попросту увезли к себе в Сибирь.
— Зачем?
— Наверно, чтобы затем спокойно забрать себе все, что этим богачам принадлежало. Остались только евреи, но ими занимается гестапо и СС, и туда лучше не соваться.