— Прости, сынок, — сказал он, — боюсь, у нас несколько другие планы. — Он отодвинулся от Шефера и навел на него пистолет.
Шефер снова внимательно посмотрел на Филипса.
— Догадываюсь. Вы хотите передать меня им, верно?
— Боюсь, что так, Шефер, — если мы тебя не выдадим им, невозможно себе представить, что они натворят.
— Это значит убить меня!
— Твоя жизнь не имеет значения. Хищники идут по твоему следу, Шефер, — ты мог в этом убедиться в том лагере. Им не нужен был Эшевера, они хотели тебя!
— Я подозревал, что все случилось из-за меня, отозвался он. — Так что же вы меня подбирали? Вот и дали бы хищникам схватить меня!
— Потому что нам необходимо сделать благородный жест, — устало объяснил Филипс. — Нам необходимо дать им понять, что мы стараемся помогать им, пытаемся найти с ними контакт.
— Они не похожи на интересующихся контактами, генерал.
— Мы должны попытаться.
— Потому что вы слишком дохлые, чтобы с ними бороться?
Филипс взорвался.
— Дьявол, Шефер, будь реалистом! Речь идет о сотнях тысяч живущих здесь. Может быть, о миллионах, если не о всей нашей планете! Нам необходимо показать хищникам, что мы вовсе не враждебны, что они могут отправляться восвояси и оставить нас в покое! Выбор невелик: пока они рассматривают нас как не заслуживающих переговоров — потом они, возможно, согласятся не охотиться на нас. Мы предотвращаем ужасные несчастья — или они сотрут нас с лица Земли! Мы вынуждены искать компромисс, попробовать показать им, что мы оскорблены, но дружелюбно настроены.
— Но почему? Почему не отплатить за смерть людей той же монетой, если вы хотите, чтобы подонки вас уважали?
— Перебить их? — Филипс покачал головой. — Ты видел кратер в джунглях — Дач говорил, что этот взрыв произвел прибор, который его противник носил на запястье! Даже если они не воспользуются своей тяжелой артиллерией, вообрази разрушения, которые произведет нечто подобное, произойди оно в городе. Город превратится в руины!
Шефер сверкнул глазами.
— Так что же нам делать? Сдаться?
— Господи, Шефер...
— Итак, вы хотите скормить меня этим тварям — и какова, как вы думаете, будет их реакция? Вы, может, ожидаете, что они скажут: «Спасибо вам. Извините за то, что мы тут наделали», — а потом исчезнут, и больше не вернутся?
— Я думаю, что после этого они уберутся из Нью-Йорка. Они получат то, зачем пришли.
— Хищники пришли не для того, чтобы затравить меня, Филипс. Они пришли повеселиться.
— А пометили этой штукой на шее почему-то именно тебя!
— Может, их развлекает игра в кошки-мышки? Может, они получают удовольствие, то находя меня, то снова теряя? Вы не боитесь оказаться в роли человека, рассказывающего, чем кончится кино? Что, если твари рассвирепеют еще сильнее? Об этом вы подумали?