Он молча повернулся и быстро пошел прочь. Как в бреду я двинулась в зал, голова шла кругом. Ноги отнесли меня в раздевалку, все в том же полусне я переоделась, не замечая никого вокруг. Сознание прояснилось только тогда, когда я почувствовала в своих руках ракетку. Она была не тяжелая, но в моей руке — все равно, что граната. Я заметила, как несколько человек в зале с опаской покосились на меня. Мистер Клапп велел разделиться на пары.
К счастью, Майк еще не полностью растерял рыцарское отношение ко мне — он подошел и встал рядом.
— Хочешь, будем играть вместе?
— Спасибо, Майк, но, знаешь, ты совсем не обязан делать это, — я состроила извиняющуюся гримаску.
— Не волнуйся, я буду держаться подальше, — усмехнулся он. Иногда он бывал таким милым.
Но все пошло не так уж гладко. Я каким-то образом умудрилась ударить себя ракеткой по лбу, а затем рикошетом оцарапать плечо Майка.
Остаток урока я провела в дальнем углу площадки, держа ракетку у себя за спиной от греха подальше. Майк, несмотря на полученные раны, держался превосходно и выиграл три гейма из четырех практически в одиночку. Благодаря ему мне поставили за этот урок незаслуженную пятерку.
— Ну, что? — начал он, когда мы шли с площадки.
— Что значит «что»?
— Ты и Каллен, да? — обличающим тоном спросил он. Нежность и благодарность к нему мигом испарились.
— Это не твое дело, Майк, — предупредила я, про себя предрекая Джессике семь кругов ада.
— Мне это не нравится, — упрямо продолжал он.
— Ну и подумаешь! — бросила я.
— Он смотрит на тебя так… так, словно хочет съесть! — закончил он, не обратив внимания на мою резкость.
Со мной едва не случилась истерика, но я задавила ее в зародыше. Только один маленький безумный смешок сумел выпрыгнуть наружу. Майк мрачно посмотрел на меня. Я помахала на прощанье и исчезла в раздевалке.
Я быстро оделась, и что-то более сильное, чем страх, заставляло мое сердце колотиться о ребра. Ссора с Майком уже стала воспоминанием. Я думала, будет ли Эдвард стоять здесь, или придется ждать его возле машины? Что, если его братья и сестры тоже окажутся там? Тут я почувствовала волну настоящего ужаса. Они знают, что я знаю? Они думают, что я знаю то, что они знают, что я знаю, или как?
Выходя из спортивного корпуса, я уже была готова идти домой пешком, даже не взглянув в сторону парковки. Но мое беспокойство оказалось напрасным. Эдвард ждал меня, небрежно прислонившись к стене, его невероятной красоты лицо было спокойным и умиротворенным. Подойдя к нему, я испытала странное чувство облегчения.
— Привет, — выдохнула я, широко улыбнувшись.